"Елизавета Абаринова-Кожухова. Царь мышей ("Холм демонов" #3)" - читать интересную книгу автора

сбежал, это еще пол беды, а ежели обокрал, то придется разыскать и в острог
препроводить. И много ли у тебя добра пропало?
Не знаю, не проверял, буркнул градоначальник. Но чтонибудь стянул, уж
не без этого, я его знаю!
Царь пристально глянул на князя Длиннорукого:
А у тебя, выходит, немалые богатства дома заначены, коли есть, что
стянуть...
Да что ты, царьбатюшка, нету ничего! возопил князь. Беден я, аки мышь
церковная, тридцать лет веройправдой служу, и ни полушки себе не взял!..
Трудно сказать, до чего еще договорились бы два государственных мужа,
но тут в горницу заглянул чернобородый дьяк:
Государь, в Заседательной палате все уж собрались, одного тебя
дожидаются.
Ну, пускай малость еще погодят, откликнулся Путята. Ступай покамест, а
я следом. И ты, княже, ступай в палату, скажешь остальным, что я скоро
приду.
И уже когда Длиннорукий был в дверях, Путята его окликнул :
Постой, и как это я забыл я ж сам призвал твоего Петровича на
ответственное задание.


x x x


Лихая тройка несла карету по уже знакомой нашим путешественникам
дороге, ведущей в Белую Пущу и далее в Новую Ютландию. Но на сей раз их путь
лежал не столь далеко к Загородному царскому терему, до которого езды было
около часу. Лошадьми правил малоприметный мужичонка в стареньком потертом
тулупе, и лишь очень немногие в ЦарьГороде знали его как колдуна Чумичку.
Дубов и его спутники Чаликова, Серапионыч и Васятка больше помалкивали,
глядя через узкие окошки на проплывающие мимо луга, сменяющиеся перелесками.
Чем дальше, тем реже попадались возделанные поля, а лес становился все гуще
и дремучее. В присутствии Соловья Петровича никому не хотелось говорить о
целях поездки, а уж тем более о личном. Сам же Петрович как бы и не
чувствовал напряженности и разливался соловьем:
Вот вы, я вижу, люди небогатые, посвоему даже трудящие, а служите
богатеям, грабителям бедного люда. Ездите в ихних повозках, жрете ихнюю еду
и берете от них деньги, заработанные кровию и потом наших бедных крестьян!
Его попутчики не особо внимательно прислушивались к этим
разглагольствованиям, думая больше о своем, лишь Чаликова в конце концов не
выдержала:
Но ведь вы же, Петрович, сами служите Государю, а он вовсе не бедный
человек, а такой же грабитель, как и все остальные.
Дубов укоризненно покачал головой этого Чаликовой говорить не
следовало, учитывая вздорный нрав Соловья: при любой попытке перечить себе
он тут же, что называется, срывался с цепи, начинал визжать и размахивать
ржавыми ножами, которые носил под лохмотьями как память о былых разбойничьих
похождениях.
Однако на сей раз Надеждины возражения он воспринял спокойно:
Верно говоришь, красавица. Цари да князья они и есть первые мироеды и