"Артем Абрамов, Сергей Абрамов. Чаша ярости: Мой престол-Небо ("Место покоя Моего" #2) " - читать интересную книгу автора

вышколенностью своих секретарей был он защищен, поскольку те затвердили давно и
назубок: он один, он работает, это только его время, никому не положено на него
посягать...
И вдруг что-то все же отвлекло его от компьютера, он еще сам не понял -
что именно, он нервно огляделся по сторонам, пытаясь увидеть в привычной ему
темноте это неведомое "что-то", быть может, просто "глюк", как компьютерный:
ведь мозг - это тоже компьютер, он устает и частенько "глючит". Но известно:
хороший процессор не отвлекается на пришлые галлюцинации, он легко от них
избавляется и продолжает работать. А черный человек не смог продолжить. Он явно
любил сумрак и умел видеть в нем, и сейчас он нежданно и пугающе ясно увидел в
отодвинутом от письменного стола мягком кресле для посетителей чужого белого
человека, который просто молча сидел и смотрел на хозяина сумрака, просто сидел
и смотрел, терпеливо ожидая, когда тот соблаговолит его заметить.
Он взялся ниоткуда - этот белый чужой человек! Он никак не мог пройти
сквозь надежный заслон секретарей, помощников, референтов, и уж тем более он не
мог материализоваться из ничего, из воздуха, .из частичек пыли в комнате,
потому что черный человек - хотя и должен был по профессии своей признавать за
всяким чудом веское право на существование - не умел реально осознать и принять
это право, поскольку никогда в жизни лично не сталкивался с Необъяснимым.
Так, пожалуй, логично - с прописной буквы...
Но он и не испугался Необъяснимого с прописной буквы. Он давно научился
ничего не бояться, за истину приняв безнадежное, но точное: на все воля Божья.
- Кто вы? - спросил он тихо, словно боялся спугнуть странное, почти
инфернальное явление или просто нарушить настоянную на вечности тишину
комнаты-зала.
-Человек, - ответил белый человек бесхитростно, но, по идее, ничего не
ответил.
И эта бесхитростность, - банальность даже! - странно успокоила черного
человека, вернула ему оброненную на мгновенье славную способность цепко
анализировать ситуацию, пусть даже абсолютно здесь невозможную (секретари!
помощники! референту!), вернула и знаменитую, присущую ему ироничность, которой
побаивались подчиненные в Ватикане и которую любили бесчисленные почитатели во
всем мире.
- К. сожалению, заметил, - согласился он с определением себя белым
человеком. - А как было бы мило, если б вы оказались фантомом! Фантомы, знаете,
имеют свойство исчезать и не мешать работе... Но раз уж вы здесь, ответьте: как
вы миновали охрану?
Белый человек позволил себе улыбнуться - чуть-чуть, краешками губ.
- Считайте, что я - фантом... - Ему тоже не чужда была ирония. - Я вижу,
вам по душе это... - умолк на миг, подыскивая определение фантому. Нашел: -
...это, позволю себе так сказать, колебание волн в видимом диапазоне. А вы,
наверно, привыкли к фантомам? - Оглянулся, пошарил взглядом по стенам и
потолку. - Здесь должны жить тени ваших предшественников. Вот этого,
например... - И в подсвеченной лампой мгле закачалась над полом прозрачная и
призрачная фигура, высокая, сутулая, в белом одеянии, похожем на рясу или
сутану. - Или этого... - Фигура в белом исчезла, и на ее месте возникла столь
же зыбкая - некто толстенький, маленький, коричневый, лысый. - Или такого... -
Новый фантом болтался в воздухе вместе с камнем, на котором он вроде бы сидел,
подперев рукой голову. - Этот, если узнали, - самый первый. По вашему счету.
Похож?..