"Александр Бушков. Колдунья" - читать интересную книгу автора

бывает. Напущено на картину, вот и весь сказ. У кого болото, у кого лес с
разбойниками, а у нас напущенная картина. Случается. Скажу тебе по совести,
в округе бывают вещи и поопаснее, так что я бы на вашем месте по лесам не
носилась очертя голову...
Ольга искренне сказала:
- Вот уж где мы не встречались ни с чем... таким, так это в лесах.
Разбойники, конечно, водятся, где же без них...
- Я не про разбойников говорю. Я про другое.
- В жизни не видела, - сказала Ольга.
- А ты не зарекайся, не зарекайся... Ступай уж, что тебе лясы точить с
выжившей из ума старухой... Пруссак где, вот кстати?
- Изволят любоваться балетом, - сказала Ольга, заметно повеселев после
того, как узнала столь успокоительные новости о картине.
- Сказала б я, чем ему любоваться, без прикрас и простыми словами, как
было принято без лишних церемоний при государыне Елизавете Петровне, да не
хочу подавать дурного примера современному юношеству в твоем лице... Ступай
уж, егоза...
И старушка двинулась дальше. Ольга видела, как она, задержавшись
напротив картины, выпростала из обширных складок капота сухонький кулачок и
мимоходом погрозила - настолько привычно, что это, сразу ясно, происходило
не в первый раз. Сразу вспомнились все россказни, кружившие вокруг
Бригадирши - что она, в молодости частенько наезжая в Париж, по живости
характера присутствовала на сеансах черной магии, приятельствовала со
знаменитыми то ли шарлатанами, то ли настоящими колдунами вроде Калиостро.
Вовсе уж глухо говорили о какой-то ее амурной истории, оказавшейся самым
причудливым образом перемешанной то ли с некромантией, то ли с другим
чернокнижием. Вполне могло оказаться, что если на картину и в самом деле
напущено, то не просто так, а в честь конкретного адресата - болтают еще,
что Бонапарт, будучи еще генералом, поссорился с Бригадиршей в Париже, и в
этой невнятной истории опять-таки присутствовало нечто такое, что не к ночи
поминать. Люди восемнадцатого столетия, как известно, жили ярко, очертя
голову бросаясь в любые приключения, лишь бы приятно щекотало нервы и
будоражило кровь...
Ольга вдруг остановилась и, убедившись, что Бригадирша уже скрылась за
поворотом коридора и свидетелей нет, вернулась к картине. Прекрасно знала о
себе, что строптивости и решительности в характере хоть отбавляй, вот и
теперь не выдержала...
Покойный император, бледный, как стена, медленно повернул к ней узкое
лицо, недружелюбно сверкнул глазами, переместил руку - иначе, чем в прошлый
раз, сделав совершенно другой жест - столь же непонятный, впрочем, как и в
первый раз.
Но теперь ей уже не было страшно, скорее - весело.
- И это все, на что вы способны, ваше величество? - спросила Ольга
полушепотом. - Пугать девушек со стены? А ведь вы, говорят, были лихим
полководцем и предприимчивым любовником, во что же вы превратились -
пыльное, обветшалое пугало...
Она осеклась, отступила на шаг - во мгновение ока что-то произошло, и
покойный император стоял теперь перед ней. Как и писали историки, он
оказался низкорослым, ниже Ольги чуть ли не на голову - но глаза жгли,
словно два уголька, лицо было настолько холодным и властным, что она