"Кордия Байерс. Девон: сладострастные сновидения " - читать интересную книгу автораголовой, вроде бы выражая сочувствие, но оно не отразилось ни в голосе, ни в
содержании его слов: - Мисс, у вас нет права что-либо требовать от меня. Вы отныне - моя собственность. И я могу сделать с вами все, что считаю нужным. - Я... я, я вас, по-моему, не расслышала как следует, - заикаясь, с возмущением проговорила Дэвон. - Я ничья собственность, я принадлежу только сама себе. И я должна вернуться в Англию. Я должна попытаться отстоять Макинси-Холл от кредиторов. - Боюсь, вы ошибаетесь. В королевском указе о помиловании есть пункт о том, что вы должны будете отправлены в Виргинию, где станете моей пожизненной рабыней. Что касается Макинси-Холла, он уже продан с молотка. За какие-то пенсы - даже долги не удалось покрыть. Дэвон уставилась на Хантера так, как будто перед ней был чужеземец, говоривший на каком-то незнакомом языке, потом резко отвернулась. Только опущенные бессильно плечи выдавали ее состояние. Она подошла к иллюминатору и, не поворачиваясь, обратилась к Хантеру с тихой просьбой: - Мой господин, могу ли просить вашей милости побыть одной и оплакать бабушку? Хантер медленно встал. Боль, которая слышалась в голосе Дэвон, напомнила ему о том, как он сам переживал смерть своих родителей. Он мог понять ее желание остаться одной, но он знал и другое - что ей сейчас нужно утешение. Когда умерли его родители, он отдал бы все свое состояние за несколько слов утешения - кто бы их ни высказал. Но никого не было. Ему пришлось забыть о своей боли, заняться сестрой, текущими делами имения и верфей. Забыв о том, что он решил раньше, Хантер подошел к Дэвон и положил сочувствия. Дэвон судорожно вздохнула и высвободилась. Он почувствовал, что она отвергает его утешения. Ну что ж, тем лучше. Он сделал все, что мог, даже проявил нестойкость, больше этого не будет. - Я вас оставляю одну, мисс. Дэвон подождала, пока за Хантером закрылась дверь, и предалась своему горю. Хотелось выплакаться, но слез не было. Был ко- мок в горле. Печаль, гнев, жалость к самой себе, уязвленная гордость - все это слилось вместе, и она, коротко выругавшись, с силой ударила кулачком по обшивке каюты. От удара кожа на костяшках лопнула, потекла кровь. Дэвон смотрела, как ее капли стекают по белой коже, и думала: ну чем она заслужила такую судьбу, что у нее отняли то, чего жаждет каждое человеческое существо, - любовь. За последние годы, проведенные с леди Макинси, она ощутила какое-то подобие этого чувства - а теперь и это у нее отняли. Бог дал, Бог взял.. - Но почему? - сердито пробормотала Дэвон, заставившись на голубой горизонт - Почему ты не оставил меня на кухне, где у меня вообще не было никаких надежд? Нет, ты дал мне почувствовать, как это может быть - когда тебя любят, когда ты в семье, когда у тебя есть, о ком заботиться. Знаю, я была для бабушки просто заменой моей сестре, ну и пусть, все равно хорошо было. Почему, Господи? Почему ты взял ее от меня? Что я такого уж ужасного натворила, что ты так меня наказал? Она прижалась лбом к обшивке, пытаясь спрятать от всего мира выражение глубокой муки на лице. "Я просто хотела иметь семью Неужели это так плохо?" Она сдержала богохульные слова, которые едва не сорвались с ее губ. Да, |
|
|