"Александр Быков, Ольга Кузьмина. Стылый ветер " - читать интересную книгу автора

поймешь с каким акцентом. А другой, толстяк, косится на меня плотоядно. В
глазах неприкрытая похоть. Почему они называют меня Марией?.. Да, конечно.
Когда набирала воду в заводи, я увидела свое отражение... Девчонка лет
шестнадцати-семнадцати. Грязная. Нездорового вида. С лицом ангелочка.
Странно, непонятно и жутко ощущать себя в чужом теле. В чужом. А где же мое?
Где я вообще?.. Только без паники. Разберемся. Постепенно. Сами мне все
расскажут. Они думают, что я ничего не помню. Лечил меня кто-то".
- Кто такой этот Старик?
Франко глянул со значением на Густава. Тот удивленно поднял бровь (надо
же, заговорила!), но промолчал. Только еще усерднее стал обстругивать
кинжалом ветку - вертел для курицы.
Франко пожал плечами:
- Это святой человек. Он тебя излечил. Да ты разве не помнишь его?
- Нет... Не помню.
- Но ты не можешь не помнить! Ведь вчера вечером... Может, ты и ярмарку
не помнишь?
- Какую ярмарку?
- Позавчера. Там еще сам пан Лицен с сыновьями...
- Подожди, Франко. - Густав уже обстругал вертел, но еще не спрятал
свой страшный кинжал. - Подожди... Мария, откуда ты родом?..
Кинжал недобро покачивался в его правой руке.
- Не знаю. Честно, не знаю... Не помню.
- Врешь-то зачем? Нехорошо обманывать, крошка. Мы и наказать можем. -
Кинжал вдруг оказался совсем близко от ее глаз. - Как имя твоей матери?
Она сжалась в комочек.
- Ну?!
- Галина...
- Тьфу ты, пропасть... - Густав раздраженно сплюнул и спрятал кинжал.
- Отстань от нее. Я же говорю, что она ничего не помнит... Но Старик и
впрямь святой человек. Излечил ее. Совсем излечил... Раньше, помнишь - как
увидит кинжал, ее сразу колотит. Теперь спокойная стала. - Франко сально
улыбнулся и погладил ее по голове.
Ольгу аж передернуло.
- Ты полегче, толстяк. Не трожь убогую. Что тебе, простых девок мало?
- Была убогая... А теперь излечилася, - осклабился Франко. Но руку
убрал. - Так ты, стал быть, совсем ничего не помнишь?.. Может, рассказать
ей, а, Густав? Пусть знает, кто ее благодетели.
- Валяй.
Густав водрузил выпотрошенную курицу над огнем.
Он изредка поворачивал вертел и наблюдал, как девушка слушает брехню
Франко. Она ощипывала вторую курицу механически, все свое внимание
сосредоточив на толстяке. Почти детский лоб пересекла морщинка.
"Надо же! Думает. Осознанно слушает... Впервые за все годы. Выходит,
правда Старик ее излечил..."
Сколько Густав ни смотрел на нее, он так и не увидел того идиотского и
испуганного выражения лица, того самого, которое так пугало и одновременно
трогало. Встретить такое на миловидном девичьем лице - редкость. И испуг от
каждого резкого движения, и затравленный взгляд, наполненный вечной мукой.
Все это вызывало жалость, а значит, приносило им деньги. Милостыня -
существенный источник дохода для таких бродяг, как Густав и Франко.