"Карьер (обложка книги) " - читать интересную книгу автора

- Так учительница квартировала у него...
- Что? Учительница? Можа, и была.
- А вы не помните, дед?
- Учительница? - повторил, помедлив с ответом, старик. - Не, не помню.
Почти убитый этим визитом, Агеев вышел на улицу. Потерянно побродив по
одной и по другой стороне, еще раз зашел в заброшенный, зарастающий
сорняками двор Барановской, узнавая и не узнавая обветшалые стены ее дома,
подгнившие, выкрошенные углы, покосившиеся простенки. Он обошел хлев,
сараи за дровосекой, поросшей густой, по колено лебедой, заглянул в огород
с тыльной стороны усадьбы и не увидел там пристройки-сарайчика, который,
наверно, давно уже разобрали на дрова, - по самую стену дома шли ровные
борозды дружно взошедшего картофеля. На глаз он отметил то место, где
стоял его топчанчик и где была дыра в стене, возле которой под камнем он
прятал свой пистолет "ТТ". Кто-то, наверно, нашел, если в свое время
пистолет не подобрала полиция.
Вернувшись во двор, издали посмотрел на сад, который, оказывается, тоже
не пощадило время - старые яблони медленно по одной умирали, теряя
отсохшие суки и ветки; кусты смородины и крыжовника, некогда отделявшие
сад от двора, вывелись начисто, на меже огородов над тыном чернело голое
сучье нескольких засохших вишен, очень памятных ему с того лета. Теперь он
даже не подошел к ним. Всем его существом овладевало гнетущее ощущение
неудачи. Чтобы как-то справиться с ним, он еще прошел в конец улицы, мимо
высокого дома с немецкой крышей, перешел на следующую. С новой надеждой
встретил пожилую женщину с сумкой и сразу спросил, не помнит ли она
Лукаша-жестянщика. Женщина устало опустила наземь тяжелую сумку, доверху
набитую хлебом, поправила пеструю косынку на голове.
- Как же, был Лукаш, Ванькович его фамилия. Помер после войны.
- А у него учительница перед войной на квартире жила.
- Учительница? Была, кажись, пригоженькая такая. Вот не помню, как
звали...
- Вера, - с воспрянувшей радостью подсказал Агеев.
- Можа, и Вера, не помню вот.
- А что с ней дальше случилось, не вспомните? К ней еще сестра перед
войной приезжала. Мария.
Женщина наморщила и без того морщинистое переносье, всмотрелась в
дальний конец улицы, по которой уже грохотала "Колхида" с прицепом.
- Не знаю. Помню, вроде была молодая девушка. Недолго пожила. А куда
делась?..
- После войны не объявлялась?
- Не знаю...
Агеев еще прошелся несколько раз по этой и по соседним улицам и, совсем
было отчаявшись, подошел к двум мужчинам, болтавшим возле калитки. Один из
них стоял по эту ее сторону, а другой, худой и высокий, - по ту, оба
курили и о чем-то развязно беседовали, то и дело грубовато посмеиваясь.
При обращении к ним, однако, умолкли и, выслушав Агеева, худой и высокий
из-за калитки радостно оживился.
- Знаю Марию, в Минске живет. Окончила иняз, теперь работает в школе.
- Вот как! - ошарашенно сказал Агеев. - И давно окончила?
- В семьдесят восьмом, хорошо помню. Я поступал, был конкурс громадный,
ну и срезали. А она заканчивала.