"Роберт Бирн. Плотина " - читать интересную книгу автора

нехарактерной для нее внезапностью решила вернуться в Калифорнию ближайшим
авиарейсом. Почему так, не объяснила, но Рошек заметил необычную
встревоженность и замкнутость и высказал предположение, что она, должно
быть, решила сделать то, о чем не раз говорила, - всесторонне обследоваться
в клинике Майо. Непонятно почему, это замечание чрезвычайно раздражило, и
она повела себя так в его присутствии, как сама от себя не ожидала.
Рошек положил газетные вырезки на прикроватный столик и снял
телефонную трубку. Поведение жены непонятно, но ее отъезд кое в чем на
руку. Во-первых, разрядилась напряженная атмосфера. А во-вторых, он мог
позвонить Элеоноре из своего комфортабельного номера, а не из какой-то
будочки в вестибюле. Впрочем, многое из того, о чем он мог говорить с
женой, Элеонору, казалось, совершенно не интересовало. К примеру, его
работа. Были ли его сооружения более эстетичными, чем творения его
современников? Он на это надеялся. Всю жизнь стремился к изысканным линиям,
одним из первых внедрил архитектурное оформление мостовых и эстакадных
опор. Помог новаторскому решению удерживаемых тросами перекрытий больших
арен, и это придало элегантность тому, что прежде считалось исключительно
функциональной и экономической проблемой. Он много раз стремился
спроектировать даже такие прозаические сооружения, как химические и
текстильные предприятия, изучив предварительно их сочетание с окружающей
застройкой, чтобы они не угнетали живущих рядом. Он беспокоился о
визуальном ущербе и о влиянии на окружающую среду еще до разработки
технических условий. И делал все это намного раньше, чем это наказание, эта
чума, это проклятие пало на его ноги, обеспечив писакам, стряпающим
редакционные статейки, простор для идиотских метафор.
Он поставил телефон рядом с собой на постель и позвонил в Калифорнию.
Как, должно быть, она будет счастлива услышать эти новости! Он попытается
рассказать о них в этакой прозаической манере: слишком большое волнение в
голосе было бы не в его характере. Первоначальная эйфория, по сути дела,
уже прошла, он начинал относиться к тому, что его должны предпочесть для
поста в правительстве, как к естественному продвижению, воплощению
справедливости. Он услышал, как на другом конце провода зазвонил телефон, и
попытался представить себе идущую по комнате Элеонору, мягкие движения ее
длинных ног, осанку, грациозность, уравновешенность, изысканную
соразмерность каждого жеста. Он попытался собрать воедино овальное лицо,
туго стянутые сзади черные волосы, алебастровую кожу, нежность серо-зеленых
глаз, ее запах, ее ауру...
- Алло! Элеонора, это Тед. Как ты там, моя дорогая? Да я чувствую себя
прекрасно и страшно скучаю по тебе. У меня есть кое-какие совершенно
невероятные новости. Чтобы быть уверенным, что ты будешь этому рада так же,
как и я, купил тебе кое-что миленькое, отдам при встрече, надеюсь, в
следующий уик-энд. Хочу, чтобы у тебя было подобающее настроение, когда
отпразднуем...
Услышав голос мужа, Стелла Рошек нагнулась к зеркалу в ванной и
закончила свой макияж. Удовлетворенная тем, что на лице не осталось ни
малейшего следа слез, только что заставивших покраснеть глаза и
прочертивших полоски по щекам, она сделала глубокий вдох и открыла дверь.
Все равно ведь собиралась поговорить с ним напрямую, так что вполне можно
сделать это и сейчас.