"Семен Михайлович Бытовой. Багульник (Дальневосточные повести) " - читать интересную книгу автора

высвободил из-под себя переднюю ногу и сильно ударил Никона в живот. Не
успел Никон Алексеевич подняться, как второй удар копытом пришелся прямо в
голову. Конечно, кровоизлияние в мозг. Пока приехали за мной и пока я
прибыл, минуло четыре часа. Ах, добрый был человек. Я с ним, помню, раза
три на охоту ходил. А потом служил он у меня каюром, как твой Евлампий.
Такие наши дела, девочка.
Она поила его крепким чаем с душистым вареньем из шикши, ожидая все
новых и новых вопросов. Но Аркадий Осипович, к удивлению Ольги, молчал.
Лишь после того как выпил с удовольствием два стакана чаю, спросил, но уже
без прежнего интереса:
- Как себя чувствует инженер из Мая-Дату?
- Поправляется, Аркадий Осипович, - уверенно сказала она. - Скоро
выпишется.
Он съел еще несколько ложечек варенья, отодвинул пустую розетку,
вытер платком колючие усы и бородку.
- Чудесное варенье. Ты это сама варила?
- Вместе с Фросей, Аркадий Осипович. Я приготовила банку и для Лидии
Федоровны, не забудьте захватить.
- Давай, давай не откажемся. А ты, я вижу, понемногу обзаводишься
хозяйством?
Она смущенно улыбнулась.
- Приходится, Аркадий Осипович!
- Кажется, ты все-таки довольна Агуром?
- Не знаю, вроде уже довольна, - сказала она уклончиво. - Только
очень уж тоскливо...
Тогда он, как о давно обдуманном деле, твердо заявил:
- Выписывай себе жениха, девочка. С милым рай и в шалаше. Таково
мнение и моей Лидочки. Она ведь, ты знаешь, души в тебе не чает. Все эти
дни просто покоя не давала: "Аркадий, срочно поезжай к Оле, у нее,
кажется, что-то стряслось!", и все в этом роде. Так что выписывай жениха.
Новое дело - пять с лишним лет проучилась в институте и ничье сердце не
ранила! Быть этого не может. Если бы ты была урод какой-нибудь, так ведь
писаная красавица, вылитая Афродита! Эх, где мои тридцать лет? Я бы знал,
что делать! На шпагах бы дрался, черт вас побери, на дуэли, да-да, на
дуэли!
Ольга громко рассмеялась.
- Милый вы мой Аркадий Осипович! - сквозь веселые слезы сказала
она. - Вы и в шестьдесят лет мне дороже всех! Господи, как бы я жила здесь
без ваших забот, без любви вашей?
Старый доктор и сам прослезился от Ольгиных слов и, просунув пальцы
под стекла пенсне, быстро вытер глаза.
- Ничего, ты и тут не засидишься, счастье свое найдешь, - сказал он,
глубоко затягиваясь папиросой. - Только не забывай главное: ты врач и
только врач! - И стал ее убеждать, что и здесь, в маленьком и пока еще
глухом Агуре, с первых же шагов врачебной деятельности надо приучить себя
собирать и обобщать наиболее интересные факты, ибо в будущем они могут
пригодиться. Пока есть возможность и позволяют годы, надо уже сейчас
думать о научной работе, о диссертации.
- Имей это в виду, девочка моя! Взять хотя бы болезни, от которых в
прошлом кочевые орочи умирали целыми стойбищами. А если окажется, что