"Збигнев Бжезинский. Великая шахматная доска (Господство Америки и его геостратегические императивы)" - читать интересную книгу автора

география остается принципиально важным соображением. Говорят, Наполеон
как-то заявил, что знание своей географии есть знание своей внешней
политики. Однако наше понимание значения политической географии должно
адаптироваться к новым реалиям власти.
Для большей части истории международных отношений фокусом политических
конфликтов являлся территориальный контроль. Причиной большинства
кровопролитных войн с момента возникновения национализма было либо
удовлетворение своих национальных устремлений, направленных на получение
больших территорий, либо чувство национальной утраты в связи с потерей
"священной" земли. И не будет преувеличением сказать, что территориальный
императив был основным импульсом, управляющим поведением государства-нации.
Империи также строились путем тщательно продуманного захвата и удержания
жизненно важных географических достояний, таких как Гибралтар, Суэцкий канал
или Сингапур, которые служили в качестве ключевых заслонок или замков в
системе имперского контроля.
Наиболее экстремальное проявление связи между национализмом и
территориальным владением было продемонстрировано нацистской Германией и
императорской Японией. Попытка построить "тысячелетний рейх" выходила далеко
за рамки задачи по воссоединению всех немецкого-
[51]
ворящих народов под одной политической крышей и фокусировалась также на
желании контролировать житницы Украины, равно как и другие славянские земли,
чье население должно было предоставлять дешевый рабский труд имперским
владениям. Японцы также страдали навязчивой идеей, заключавшейся в том, что
прямое территориальное владение Маньчжурией, а позднее важной
нефтедобывающей Голландской Ост-Индией было существенно важно для
удовлетворения японских устремлений к национальной мощи и глобальному
статусу. В аналогичном русле веками толкование российского национального
величия отождествлялось с приобретением территорий, и даже в конце XX века
российское настойчивое требование сохранить контроль над таким нерусским
народом, как чеченцы, которые живут вокруг жизненно важного нефтепровода,
оправдывалось заявлениями о том, что такой контроль принципиально важен для
статуса России как великой державы.
Государства-нации продолжают оставаться основными звеньями мировой
системы. Хотя упадок великодержавного национализма и угасание
идеологического компонента снизили эмоциональное содержание глобальной
политики, в то время как ядерное оружие привнесло серьезные сдерживающие
моменты в плане использования силы, конкуренция, основанная на владении
территорией, все еще доминирует в международных отношениях, даже если ее
формы в настоящее время и имеют тенденцию к приобретению более
цивилизованного вида. В этой конкуренции географическое положение все еще
остается отправной точкой для определения внешнеполитических приоритетов
государства-нации, а размеры национальной территории по-прежнему сохраняют
за собой значение важнейшего критерия статуса и силы.
Однако для большинства государств-наций вопрос территориальных владений
позднее стал терять свою значимость. В той мере, в какой территориальные
споры остаются важным моментом в формировании внешней политики некоторых
государств, они скорее являются не стремлением к укреплению национального
статуса путем увеличения территорий, а вопросом обиды в связи с отказом в
самоопределении этническим братьям, которые, как они утверждают, лишены