"Джеймс Брэнч Кейбелл. Серебряный жеребец (Сказания о Мануэле - 3)" - читать интересную книгу автора

Но внимание Жизели было целиком уделено ее мужу.
- Я вмешиваюсь, как ты это очень важно назвал, поскольку у тебя нет
представления о том, что правильно и прилично, и нет представления о
морали, и нет чувства целесообразности, и, по сути, вообще нет никаких
чувств.
Мирамон же сказал:
- Ну, дорогая!..
Нинзиян поспешно взялся за шляпу.
А Жизель продолжала изливать тот неодолимый и опустошительный поток,
который свойствен приливным волнам и языку жены, говорящей для блага своего
мужа.
- Женщинам повсюду, - сообщила Жизель, - приходится тяжело, но мне
особенно жаль женщину, вышедшую замуж за одного из помешанных художников. У
нее нет даже наполовину мужа, у нее есть лишь малый ребенок с длинными
ногами...
- Оказывается, сейчас немного позднее, чем я думал, на самом деле
уже... - безрезультатно заметил Нинзиян.
- ...И у меня могла бы быть дюжина мужей...
Мирамон сказал:
- Но наверняка ни одна женщина с таким высоконравственным поведением,
как твое, моя дорогая...
- ...Я могла бы, как ты отлично помнишь, выйти замуж за самого графа
Мануэля...
- Знаю. Не могу забыть, как ты чуть не собралась выйти за него замуж.
Он был тупым, бесчувственным и весьма нечестным олухом. Но удача никогда не
оставляла Свинопаса Мануэля, - сказал со вздохом Мирамон, - даже в те дни!
- А я тебе говорю, что могла бы выбрать из дюжины действительно
выдающихся и видных воинов, у которых хватило бы такта вспоминать о
годовщине нашей свадьбы и о моих днях рождения и которые, в любом случае,
не торчали бы дома по двадцать четыре часа в сутки! Вместо этого теперь я
привязана к бестолочи, тратящей свое время на выдумывание снов, которые,
так или иначе, никого не волнуют! И однако, даже при этом...
- И однако, даже при этом, как ты, без сомнения, собираешься отметить,
моя дорогая, даже при этом, поскольку твой монолог имеет отношение к
предметам, которые предположительно могут не интересовать нашего гостя...
- И однако, - сказала Жизель с сильным и убийственным ударением, -
даже при этом, если б ты только отнесся разумно к своим дурацким затеям, я
могла бы примириться с тем неудобством, что ты каждую секунду путаешься у
меня под ногами. Людям нужны сны, чтобы помочь им пережить ночь, и никто не
наслаждается по-настоящему хорошим сном, как я, когда у меня на него есть
время, при миллионе и одной заботе, которыми я обременена. Но сны должны
быть благотворны...
- Моя дорогая, в общем, в качестве предмета эстетики, фактически...
- ...Но сны должны быть благотворны, они должны быть осмысленны, они
должны учить возвышенной морали, и они, определенно, не должны являться
непостижимым, неубедительным вздором, который никто не может понять и
наполовину. Они должны, одним словом, дать почувствовать, что, в конце
концов, этот мир - довольно приятное место...
- Но, женушка, я в этом не уверен, - кротко сказал Мирамон.
- Тогда тебе еще больше должно быть стыдно! И, мягко выражаясь, тебе