"Патриция Кэбот. Целомудрие и соблазн " - читать интересную книгу автора

определенно заслужившая пулю в сердце!
"Вдобавок, - продолжала она рассуждать, - даже если бы я и смогла
выстрелить - что вообще для меня немыслимо, - я бы не стала этого делать.
Чего бы я этим добилась? Меня бы сразу арестовали! А после этого непременно
отправили бы в тюрьму".
У Кэролайн не было ни малейшего желания сидеть в тюрьме, описанной ее
подругой Эмми во всех тошнотворных подробностях. И еще меньше ей хотелось бы
в кого-то стрелять.
"Предположим, - грустно подумала она, - меня признают виновной. И
повесят. А за что? За то, что я пристрелила леди Жаклин?" Но не слишком ли
большой будет жертва? Ведь против леди Жаклин как таковой Кэролайн ничего не
имела. Когда они встречались в свете, леди Жаклин вела себя с Кэролайн
вполне учтиво и вежливо.
И Кэролайн пришла к выводу, что если уж она непременно должна кого-то
пристрелить - хотя, конечно, никакой необходимости в этом и нет, - так в
первую очередь Херста. Ведь это именно он всего час назад нашептывал на ушко
Кэролайн, что ждет не дождется их первой брачной ночи, до которой оставался
ровно месяц.
Вероятно, снедавшее его нетерпение возросло до такой степени, что
вынудило отыскать подходящую партнершу для генеральной репетиции этого
восхитительного спектакля.
"Лживый ублюдок! - Кэролайн старательно напрягла память, вспоминая
самые грязные ругательства, подслушанные под дверью ее младшего брата
Томаса. Они с приятелями только и делали, что награждали друг друга этими
жуткими прозвищами. - Да, вот именно! Сукин сын!"
И вдруг ей как-то сразу расхотелось ругаться, и она испытала сильное
раскаяние. Потому что ни на минуту не забывала, сколь многим обязана Херсту.
И не только за то, что он сделал для Томми, главное заключалось в том, что
из всех девушек в Лондоне он выбрал именно ее. Ведь именно она стала его
невестой, и именно ей достались эти чудесные, волнующие поцелуи, которыми
украдкой награждал ее Херст.
По крайней мере она считала так до недавнего времени. Потому что сейчас
увидела собственными глазами, что его поцелуи доставались не только ей
одной. И что кроме тех робких поцелуев, которыми он награждал ее,
существовали еще и другие, те самые, которыми он с большим удовольствием
обменивался с леди Жаклин.
Проклятие! Что же все-таки теперь делать?
Самым правильным и логичным поступком было бы немедленное расторжение
помолвки - со стороны Херста, естественно. Но до сих пор маркиз вел себя
безукоризненно - разумеется, если не считать сегодняшнего вечера. Нечего
было и мечтать о том, что Херст возьмет на себя столь обременительные
хлопоты: ведь разрыв помолвки - это скандал! "Дорогая! - Кэролайн
представила себе его речь. - Мне очень жаль, но ты должна понять. Так
получилось, что я встретил девушку, которая нравится мне гораздо больше, чем
ты..."
Нет, не так! Маркиз Уинчилси никогда не позволит себе говорить так
грубо и прямолинейно! Скорее он облечет свое признание в более обтекаемую
форму, например: "Кэролайн, милая моя, умоляю, не требуй от меня объяснений,
но я не могу с чистым сердцем и открытой душой вести тебя к алтарю. Ты ведь
поймешь меня, не так ли, дорогая?"