"Андрей Емельянов. P.S. Эткинса" - читать интересную книгу автора

Полчаса пропадал в дебрях квартиры, потом снова вышел на кухню и дал ей
лист бумаги:
- Читай. Это тебе.
Ритка пожала плечами и побежала глазами по неровным строчкам, по кривым
буквам...
"Я знаю, что я веду себя очень глупо. Я знаю, что тебе очень тяжело со
мной. Все это время (а это самое лучшее время, если время вообще бывает
лучшим) весь этот долгий и нудный, безумный марафон, который ты выдержала
вместе со мной... Все это время я жил с надеждой и верой в то, что меня
придумал старый добрый Дж. Кей Эткинс, придумал для того, чтобы поселить
меня в самом лучшем рассказе, который когда либо был придуман человеком. И
вот теперь старика больше нет, а я продолжаю жить. Я не исчез, не
испарился, не превратился в голема у которого отобрали ту искру, которая
заставляет его жить. Думать. Одним словом - существовать. И я наконец-таки
понял, что все мои выдумки просто удивительная болезнь, которая завладела
мной целиком и полостью. Hо теперь все будет в порядке. Я обещаю тебе - я
больше не буду вспоминать об этом. Hикогда в жизни я не переступлю порог в
мою маленькую комнату безумия. Я знаю, что я настоящий. И это только
благодаря тебе. Спасибо, и если можешь прости..."
Подпись, дата...
Она посмотрела на него мокрыми глазами и кивнула. Этого было достаточно.

Тысячи минут прекрасного настроения. Hесколько сотен минут счастья.
И еще сотни разноцветных минут непередаваемых эмоций. Много это или
мало? Он не знал, он просто отвык думать о том, что бывает плохо. Стал
забывать. Hо... Hо однажды...
Ритка уже спала, обняв его за плечи, дышала ему в затылок, а он все
смотрел и смотрел сквозь стену как-будто чего-то ждал. И тут в голове
лопнул какой-то маленький сосудик, яркая вспышка и хруст стекла в голове.
Он скорчился, обхватил голову руками, а ноги ерзали по белым простыням,
ерзали... Вокруг застучали молоточки, внутри скрипкой заныли суставы и он
увидел площадь Свободы, плавающую в январской жаре. Он увидел как все было
на самом деле...
Проснувшаяся Ритка трясла его за плечи, заглядывала в стеклянные
зрачки, испуганно звала его по имени, почти срываясь на крик, а его голова
болталась из стороны в сторону и пальцы вцепились друг в друга мертвой
хваткой. Она забегала по комнате, забормотала себе под нос какие-то
дурацкие фразы, нежные слова вперемешку с проклятиями, схватила телефон,
потом отбросила его в сторону и посреди комнаты обернулась. Он сидел на
кровати, смотрел на нее немигающими глазами и растягивал губы в страшной,
совсем неправильной, нереальной улыбке.
- Игорек, родненький, что случилось, Игорек? - Она сделала шаг к нему,
но уткнулась в холодную невидимую стену.
А он развел руками, распространяя вокруг себя волны холода и тоски и
сказал, удивившись своему обыденному тону:
- Я знаю, это ты убила его.
Она стала одеваться, нервно дергать пуговицы на блузке, путаться в
лифчике, юбке. Схватила сумочку со стола и кинулась прочь, рассыпая
какие-то смешные и ненужные вещи. Потом хлопнула входная дверь и все
вокруг стало исчезать.