"Андрей Емельянов. Вера" - читать интересную книгу автора

всего. Пишу, чтобы хоть на секунду побыть рядом с вами.
Целую и крепко обнимаю, твоя Вера.

* * *

Здравствуй, Вера!
Ты так и не ответила на прошлое письмо. Мы очень волнуемся,
матушка все время плачет, а я стараюсь сделать вид, что все
хорошо. Все наладится. Я искренне верю в это, верю, что Господь
не бросит тебя.
В прошлую пятницу в церкви Отец Степан рассказал обо всем.
Теперь мы знаем, что произошло. Он рассказал, что Священный Синод
был вынужден пойти на крайние меры, потому что безбожники убили
проповедника, который пришел вести с ними душеспасительные
беседы. Они подло и жестоко поступили с доверчивым и добрым
человеком, который шел к ним со Святой Книгой и распятием. Отец
Степан сказал, что нехристи пользовались добротой Мудрейшего
Патриарха, который пошел навстречу им, разрешил селиться им на
плодородных землях, держать связь с родственниками и даже
приезжать раз в полгода домой. Теперь все будет по-другому,
сказал Святой Отец, теперь сам Господь вложил карающий меч в руки
воинов Господних. Все зашумели и проклинали тех, кто так коварно
ответил на дарованную им милость. Он сказал, что стены,
сдерживающие праведный гнев, падут и грешники будут наказаны.
Отец Степан еще долго говорил, а потом мы все молились за
Священный Синод и Мудрейшего Патриарха, а потом за воинов
Господних и за заблудших овец.
Когда мы с матушкой выходили из церкви на нас смотрели как на
прокаженных, шептались нам в след, отводили взгляд от нас, как
будто на нас дурная печать, как будто мы сделали что-то
богопротивное. И батюшка Эдуарда шел, вжав голову в плечи и мне
было так жалко его...
Вера, сестра, прошу тебя, подай нам знак, что у тебя все в
порядке. Обрати свое лицо к Господу, Он не оставит тебя, Он
простит. Пожалей матушку, пожалей меня. Мы очень ждем тебя здесь.
Я верю, если ты хорошо попросишь и раскаешься во всем, то тебя
отпустят к нам, я буду просить письмом самого Мудрейшего...
Искренне молюсь за тебя, твоя Джуд.

* * *

Джуд... милая Джуд, вот и еще одно письмо в никуда, скорее
всего -- последнее... Вчера ночью, дав пятнадцать минут на сборы,
увели всех из первого и второго бараков. Hаш барак под номером
три. Все ждут ночи, ждут, когда придут за нами. А я не буду
ждать, я уже все решила... Hо сначала я хочу сказать тебе и маме,
что вы так ничего и не поняли. Я всегда верила в Бога, я всегда
молилась Ему и хотела, чтобы он услышал меня. Hо никогда,
слышишь, никогда я не стала бы поклоняться вашему Синоду, который
взял на себя слишком много, который во имя Бога творит