"Трумен Капоте. Воспоминания об одном рождестве" - читать интересную книгу автора

дела - мы перетаскиваем на ней поленья с заднего двора в кухню, она служит
теплой постелью для нашего Королька, выносливого бело-рыжего терьера,
перенесшего чумку и два укуса гремучей змеи. Сейчас Королек рысцой бежит за
нами.
Три часа спустя мы снова в кухне - чистим пекановые орехи. Мы набрали их
полную коляску. У нас спины ломит, так прилежно мы их собирали. Владельцы
сада (а это, конечно, не мы) отрясли орехи и продали урожай, и нам так
трудно было искать последки, укрывшиеся среди листвы или в заиндевелой,
местами обманчиво темной траве... Крак! Скорлупа лопается с веселым треском,
и в матовой стеклянной посудине растет золотая горка сладких жирных ядрышек.
Королек встает на задние лапы - ему захотелось полакомиться, и подружка моя
то и дело украдкой подбрасывает ему орехи. Но при этом она твердит, что мы
сами их есть не должны:
- Нельзя, Дружок. Как начнешь есть, не оторвешься. А орехов и так еле-еле
хватит. Ведь нам их нужно на целых тридцать пирогов!
В кухне темнеет. Сумрак превращает окошко в зеркало, и сквозь наши
отражения уже виднеется восходящая луна. А мы все сидим у камина, освещенные
его пламенем, и трудимся. Наконец, когда луна уже совсем высоко, в огонь
летит последняя скорлупка; мы дружно и облегченно вздыхаем, глядя, как она
загорается. Коляска пуста, посудина наша полна до краев. Мы ужинаем
холодными лепешками, свининой, ежевичным вареньем и обсуждаем планы на
завтра. Завтра начнется самое для меня интересное - покупки. Мы накупим
вишни и лимонов, имбиря и ванили, гавайских ананасов в банках, изюма и
цукатов, грецких орехов и виски. Да еще сколько муки, масла, пряностей,
сколько яиц! Ей-богу, чтоб дотащить коляску домой, потребуется пони!
Но прежде чем приступить к покупкам, надо выяснить, как у нас с деньгами.
Вообще-то у нас их нет. Только если перепадет мелочишка от кого-нибудь в
доме (десять центов, по местным понятиям, - очень большая сумма) или мы сами
чем-нибудь подработаем: мы сбываем всякую ветошь, продаем ведерками ежевику,
варим на продажу джем, яблочный мармелад, персиковое варенье. А однажды мы
получили семьдесят девятый приз на общеамериканском конкурсе знатоков
футбола - пять долларов. По правде сказать, в футболе мы не смыслим
ровнехонько ничего. Просто участвуем в каждом конкурсе, о котором нам
доведется узнать. Сейчас главная наша надежда - Большой приз в пятьдесят
тысяч долларов, обещанный победителю конкурса на лучшее название для новой
марки кофе. (Мы предложили назвать ее "Нектар" и даже придумали текст для
рекламы: "Нектар - господний дар", - правда, были у нас колебания: подружка
моя опасалась, нет ли тут кощунства.) Но, честно говоря, единственным нашим
выгодным предприятием оказался Музей забав и уродств, который мы два года
назад устроили в сарае на заднем дворе. Забавой служил стереоптикон для
показа видов Нью-Йорка и Вашингтона - мы одолжили его у одной родственницы,
побывавшей в этих местах (узнав, для чего мы его брали, она рассвирепела), а
образчиком уродства - цыпленок о трех ногах, отпрыск одной из наших куриц.
Взглянуть на цыпленка пожелали все соседи. Входная плата была: для взрослых
пять центов, для детей - два. Мы собрали, ни много ни мало, двадцать
долларов, но потом музей пришлось срочно закрыть - издох главный наш
экспонат.
И все же - так или этак - мы умудряемся накопить к рождеству деньги на
пироги. Деньги эти хранятся в ветхом бисерном кошельке под полом, под
отстающей доской, под тем самым местом под кроватью моей подружки, куда она