"Орсон Скотт Кард. Сказания леса вод ("Сага о Вортинге" #3) " - читать интересную книгу автора

Вернись, колдун! Я не позволю тебе просто так убить моего сына!
Медник развернулся и спустился вниз.
- Мой сын не убивал этих проклятых пичуг! - набросился на него
Мартин. - И я их не убивал! А если ты хочешь кого-то наказать, наказывай
того, кто сделал это!
- Никого я не наказываю, - прошептал Джон.
- Мой мальчик умирает, и ты вылечишь его! - заорал Мартин.
- Я не могу, - выдавил Джон. - Это и есть его дар. Он закрыт от меня.
Мартин словно клещами вцепился в его фуфайку:
- Что за дар?
- Глаза. Дар дается вместе с глазами. Мне дан дар чувствовать боль и
излечивать ее. Его дар состоит в том, чтобы быть единственным в мире
человеком, недоступным моему лечению.
- Ты хочешь сказать, твоя магия на него не действует?
Джон кивнул и двинулся было к себе, но Мартин снова схватил его за
руку:
- Кончай отпираться! Ты можешь исцелить всякого, кого только захочешь!
Ты жил под моей крышей тридцать лет, я ни разу не потребовал с тебя денег,
а ты похитил у меня сына, приворожил его и научил ненавидеть собственного
отца. Так что или ты сейчас пойдешь и вылечишь мальчишку, или, клянусь, я
убью тебя!
Джон Медник посмотрел ему прямо в глаза:
- Я бы вылечил его, если б смог. Но я не могу.
Затем он отцепил руку Мартина от рукава своей фуфайки и двинулся
наверх. Хлопнув крышкой люка, он сел на кровать, уперся локтями в колени и
закрыл лицо ладонями.
Птички придвинулись к нему поближе, а один зяблик даже сел на плечо.
Он слышал внизу гул собирающейся толпы, сквозь невнятное бормотание то
и дело прорывались громкие крики.
Но медник ничего не предпринимал до тех пор, пока они не ринулись
вверх по лестнице. Тогда он передвинул на крышку люка свою кровать и начал
наваливать на нее столы, стулья, все, что под руку попадется, чтобы хоть
немного утяжелить вес. Трое мужчин с легкостью справятся с этим весом, но
лестница слишком узка, и троим к люку не подобраться.
В крышку люка заколотили. Джон Медник надел еще две рубахи, пару
штанов и обе теплые накидки. Засунув в котомку инструменты, немного одежды
и кусок хлеба, он привязал к шее лыжи. Затем он распахнул западное окно
башни.
В шестнадцати футах под ним белел скат гостиничной крыши. Джон встал
на подоконник и, прижав к груди котомку, прыгнул.
Толпа, собравшаяся у гостиницы, заревела. В это же мгновение он по
колено ушел в глубокий снег и начал скатываться по крыше вниз.
До земли было высоко, но и снег внизу был глубже.
Уйдя в сугроб с головой, Джон на какую-то секунду испугался - а сумеет
ли он выбраться из этого снежного завала?
Но вскоре он пробился на поверхность, приминая котомкой снег, вылез на
сугроб и натянул на ноги лыжи. Тогда-то толпа и обнаружила его.
Из-за юго-западного угла гостиницы выскочили несколько человек,
которые при виде него немедленно закричали и начали размахивать руками,
призывая остальных. Кое-кто попытался погнаться за ним, но снег был слишком