"Орсон Скотт Кард. Сказания леса вод ("Сага о Вортинге" #3) " - читать интересную книгу автора

издеваясь над братом. Илия ухватил обоих за шкирку и хорошенько встряхнул:
- Значит, так, либо вы заткнетесь немедленно и перестанете распускать
руки, либо, черт подери, оба будете у меня жрать пыль, пока не задохнетесь.
Джон и Уорин тут же замолчали и испуганными взглядами проводили отца
до двери.
У порога Илия остановился - ему не хотелось возвращаться в дом, но и
снаружи делать было нечего. Некрашеиное дерево двери начало трескаться и
посерело. Одна из досок отличалась от других. Ее приладил муж бабушки, как
утверждала та. Это случилось еще в те времена, когда Илия ходил пешком под
стол. Сам он этого не помнил. Отступив на пару шагов, он осмотрел дом.
Старая постройка. Две комнатушки да пара сараев, крыша выложена соломой и
перестилалась уже раз сто, да нет, тысячу, не меньше. Дом был построен так
давно, что от первоначальной постройки не осталось ни единой доски,
говаривала бабушка.
- А кто его построил? - еще ребенком задал ей вопрос Илия.
- Кто? - расхохотавшись, переспросила она. - А кто по небу разбросал
сияющие звезды? Кто заставил солнце крутиться вокруг нас и дарить тепло?
Язон, мальчик мой, Язон построил этот дом. Тогда мир был еще совсем юн, и
даже самые высокие деревья доходили тебе до пояса, так что, даже не залезая
на крышу, ты смог бы увидеть отсюда гору Вод.
Именно рука Язона приковала Илию к Ферме Вортинга. Илия попытался
представить себе этого Язона. Бабушка говорила, что у него такие же глаза.
Небесно-голубые, как у нее и Илии. Илия рисовал себе мощного великана с
выбеленными годами волосами и коричневой от загара кожей; голыми руками он
мог сломать дерево и разорвать его пополам, доски для него были что щепки.
В детских кошмарах, которые даже сейчас порой возвращались к нему в ночных
сумерках, руки Язона хватали Илию за плечи, впиваясь пальцами в плоть,
терзали и встряхивали его, а громоподобный голос изрекал: "Эта грязь -
сердце твое. Стоит тебе покинуть это место, и тебя ждет ужаснейшая смерть".
На самом деле, руки эти принадлежали вовсе не Язону, а грозный рев был
хриплым шепотом бабушки, прозвучавшим в день, когда Илия вознамерился
убежать из дому. Он поссорился со своим братом. Большим Питером, и, будучи
уже десятилетним, счел, что вовсе не обязан покоряться вечной тирании.
Поэтому он отважился на поступок, о котором прежде и не думал. Добежав до
края поля, он, ни секунды не колеблясь, ступил в кустарник и вскоре скрылся
среди деревьев.
В лесу существует множество тропок. Какие-то проложил олень,
какие-то - путешественники, бредущие из Хакса в Линкири или обратно. А
некоторые - не тропки вовсе, так, прорехи в густом кустарнике, заводящие в
буреломы и лесные дебри. В конце концов, когда солнце уже клонилось к
горизонту и лес погрузился во мрак, Илия устал скитаться и заснул.
Разбудили его сильные руки, крепко вцепившиеся в плечи. Спросонья он
подпрыгнул на месте и, развернувшись, увидел прямо перед собой лицо
бабушки. Кожу ее украшали глубокие царапины, последствия долгих поисков по
зарослям колючего кустарника, а голубые глаза так и метали молнии.
Он почувствовал, как внутри поднимается панический страх.
Беспрекословно он поднялся и последовал за старухой. Шла она быстро, даже
слишком, тем более что было очень темно, а тропинка временами бесследно
пропадала.
Однако она без труда находила путь и ни малейшего внимания не обращала