"Орсон Скотт Кард. Задира и дракон" - читать интересную книгу автора

- Мой дорогой Борк, - с прежним напускным дружелюбием сказал граф. -
При всем уважении к серьезности твоих намерений должен заметить, что моя
дочь - благородного происхождения, а ты даже не рыцарь.
- Так я им стану, - ответил Борк.
- Тут одного желания мало, дружок. Ты должен совершить какой-нибудь
отважный поступок, тогда я смогу посвятить тебя в рыцари, а уж после
поговорим обо всем остальном. А пока ты даже не имеешь права брать мою дочь
за руку. Почему бы тебе, как разумному и честному парню, не вернуться на
кухню?
Борк и виду не подал, что слышит графа, а продолжал глядеть в глаза
девушки. Брунгильда сама нашла выход из щекотливого положения.
- Борк, отныне я на тебя рассчитываю, - сказала она. - Но сейчас, если
ты не вернешься на кухню, мой отец разгневается.
"Она права, - подумал Борк. - Она тоже ко мне неравнодушна, если не
хочет, чтобы я из-за нее пострадал".
- Только ради тебя, - сказал потерявший голову Борк. С этими словами он
повернулся и вышел из зала. Опустившись на стул, граф шумно вздохнул.
- Давно нужно было от него избавиться. Мозгов - как у ягненка, а нрав -
как у бешеного быка. Пусть сегодня ночью кто-нибудь исправит мою оплошность.
Дождитесь, покаон заснет, иначе всякое может случиться. А нам перед битвой
раненые ни к чему.
Напоминание о битве протрезвило даже тех, кто допивал пятую кружку эля.
Старуха приготовилась увести Брунгильду.
- Нет, не в потайную комнату. Отведешь ее в ту, что рядом с моей
спальней, - сказал граф. - Хорошенько запри дверь, выставь двойную охрану, а
ключ оставь у себя.
Когда старуха увела девушку, граф оглядел рыцарей и сказал:
- Теперь вы знаете, ради чего, вернее, ради кого я опустошил казну. Я
не мог поступить иначе.
И никто из рыцарей не сказал графу, что он потратил деньги зря.
Уже под вечер к стенам замка явился герцог со своим войском и стал
требовать дань. Ни граф, ни его рыцари не ожидали от герцога такой прыти.
Платить дань граф, разумеется, отказался, и герцог послал ему традиционный
вызов на бой. Однако силы были неравны: у герцога было в десять раз больше
воинов, и граф ответил на вызов дерзостью,предложив взять его замок штурмом.
Остроумие господина дорого стоило посланцу графа, тот вернулся назад с
кожаным мешочком, в котором лежал его отрезанный язык.
По сути, битва уже началась, и за этим первым актом жестокости
последовали другие.
Караульный, скучавший на южной стене замка, поплатился за недостаток
бдительности: лучникам герцога удалось незаметно пробраться к раскидистому
дубу и так же незаметно забраться на его ветви. Метко пущенная стрела
навсегда избавила караульного от скуки, и когда его труп рухнул вниз, в
замке почуяли неладное, но было уже поздно.
Не менее дюжины лучников осыпали стены замка тучей стрел, и ни одна из
них не пролетела мимо. Благородные рыцари не особо спешили лезть под стрелы,
пока косившие только оруженосцев. Наконец граф приказал всем покинуть стены.
Поскольку двуногие мишени исчезли, лучники герцога начали стрелять по
четвероногим - по коровам и овцам, толпившимся в открытых загонах возле
замка. Защитить несчастную скотину было невозможно, и к сумеркам в загонах