"Джон Ле Карре. Шпион, вернувшийся с холода" - читать интересную книгу автора

бы с ними и вовсе не стал говорить. Дайте им понять, что мы списали вас со
счета. В каждом деле главное правильно начать, верно?


Глава 3


Падение

Iало кого удивило, что Лимаса списали в архив. Как бы то ни было,
рассуждали все вокруг, уже несколько лет в Берлине один провал следовал за
другим, и кто-то должен был за это ответить. Кроме того, он стал староват
для оперативной работы, требующей остроты реакции профессионального
теннисиста. Лимас неплохо потрудился во время войны, и никто не забывал об
этом. В Норвегии и Голландии он избежал гибели разве что чудом. По
окончании войны его наградили медалью и отпустили на все четыре стороны.
Потом, понятно, он снова вернулся. Вот только с пенсией ему решительно не
повезло. Бухгалтерия, а именно Элси, допустила в этом отношении утечку
информации. Элси рассказала в буфете, что бедному Алеку Лимасу причитается
всего четыреста фунтов в год, поскольку в его стаже был перерыв. "Такие
порядки, - добавила Элси, - давно пора менять, в конце концов, мистер
Лимас отслужил полный срок, не так ли? Но с них теперь глаз не спускает
казначейство, не то что в былые годы, и они ничего не могли поделать. Даже
в те дурные времена, при Мастоне, дела и то шли лучше".
Лимас, говорили новички, типичный представитель старой школы:
характер, выдержка, любовь к крикету и французский язык на уровне
колледжа. Тут они заблуждались: по-английски и по-немецки он говорил
одинаково свободно, по-голландски весьма прилично и к тому же терпеть не
мог крикет. Правда, высшего образования у него и впрямь не было.
Контракт Лимаса истекал лишь через несколько месяцев, и его перевели
в расчетный отдел. Расчетный отдел - это не бухгалтерия: там ведутся дела
по финансированию операций на континенте, по выплате вознаграждения
агентам и тому подобное. Большую часть здешней работы мог бы выполнять
обычные служащий, если бы не высокая степень секретности, и поэтому
расчетный отдел был одним из подразделений Цирка, слывущих последним
пристанищем для сотрудников, уже практически списанных со счетов.
Лимас катился по наклонной плоскости.
В большинстве случаев этот процесс бывает довольно длительным, но с
Лимасом дело обстояло иначе. На глазах у сослуживцев и коллег он
стремительно превращался из человека, вполне достойно отстраненного от
оперативной работы, в разобиженного жалкого пьянчужку. Произошло это
буквально за пару месяцев. Пьяницам свойственна своеобразная, граничащая с
глупостью простота - особенно когда им случается быть трезвыми, - некая
отрешенность от мира, которую сторонний наблюдатель может принять за
робость или неуверенность, и Лимас достиг этого состояния со
сверхъестественной скоростью. Он стал врать по мелочам, одалживал мелкие
суммы у секретарш и не возвращал, опаздывал на службу или норовил смыться
пораньше под каким-нибудь нелепым предлогом. Сперва сослуживцы терпели его
выходки: возможно, его падение пугало их, как, например, любого из нас
пугает вид калек, нищих и инвалидов, потому что мы боимся, не дай Бог, и