"Джон Ле Карре. Сингл и Сингл" - читать интересную книгу автора

этой жизни, а падение на землю привело к тому, что на одежду и кожу лег слой
красной пыли. Боль в заломленных назад руках сводила с ума, ему приходилось
выворачивать шею, чтобы говорить. Но он справился. И сказал все, что хотел.
Главное же заключалось, как и заявлялось ранее, в его
неприкосновенности, de facto и de jure (4). Он - адвокат, и закон являлся
его защитой. Он - целитель, а не истребитель, его задача - помогать, а не
уничтожать, он - глава юридического департамента и член совета директоров
фирмы "Хауз оф Сингл", штаб-квартира которой находилась в лондонском
Уэст-Энде, он - муж и отец, который, несмотря на слабость к женщинам и два
развода, сохранял любовь к своим детям. У него дочь, которая только-только
начинает многообещающую карьеру на сцене. При упоминании дочери у Уинзера
перехватило дыхание, но никто ему не посочувствовал.
- Говорите громче! - посоветовал сверху мсье Франсуа, топограф.
Слезы Уинзера пропахивали канавки в пыли, лежащей на щеках, создавая
впечатление, будто смывают макияж, но он продолжал говорить, твердо следуя
намеченной линии. Он - специалист по планированию налогов и инвестиций,
говорил Уинзер, выворачивая голову вправо и выплевывая слова в белое небо.
Сфера его деятельности - офшорные компании, фонды, налоговые убежища по
всему миру. Он не адвокат по морским перевозкам, каким объявляет себя доктор
Мирски, не паршивый посредник вроде Мирски, не гангстер. Он нигде и ни в чем
не преступал закон, его задача - перевод неофициальных активов в более
легальную форму. Конечно, этим его деятельность не ограничивается. Она
включает услуги по приобретению вторых юридически чистых паспортов и
альтернативного гражданства, по определению условий необязательного
проживания в дюжине государств с благодатным природным и фискальным
климатом. Но он никогда, "повторяю, никогда", - настаивал Уинзер,
не
участвовал ни в разработке, ни в реализации методологии накопления
первичного капитала. Он вспомнил, что в прошлом Хобэн служил в армии... или
на флоте?
- Мы - консультанты, Хобэн, неужели вы не видите? Кабинетные черви!
Плановики! Разработчики стратегии! Вы - люди действия, не мы! Вы и Мирски,
если хотите, поскольку у вас с ним общие секреты!
Никто не зааплодировал. Никто не произнес: "Аминь". Но никто и не
остановил его, вот их молчание и убедило Уинзера в том, что его слушают.
Чайки перестали кричать. На другой стороне бухты наступила сиеста. Хобэн
опять посмотрел на часы. Похоже, он нервничал. Обеими руками держал пистолет
и при этом как-то оттягивал левый манжет, чтобы открыть циферблат. Оттянул
снова. Золотой "Ролекс". Предел их мечтаний. У Мирски тоже "Ролекс". Смелая
речь придала Уинзеру сил. Он глубоко вдохнул и попытался изобразить на лице
некое подобие улыбки. А потом, чтобы развить успех, вернулся к фактам,
озвученным на вчерашней презентации в Стамбуле.
- Это ваша земля, Хобэн! Она принадлежит вам. Вы заплатили шесть
миллионов наличными. Долларами, фунтами, немецкими марками, иенами,
франками. Конфетами "Ассорти", привезенными корзинами, чемоданами, кузовами
грузовиков. Никто не задавал вопросов, помните? Кто это устроил? Мы!
Благожелательные чиновники, толерантные политики, влиятельные люди...
помните? "Сингл" прикрыл вас, "Персилом" отмыл ваши грязные деньги до
сверкающей белизны! За одну ночь, помните? Вы слышали, что сказал Мирски...
так юридически чисто, что это надо запретить. Не запретили! Потому что все