"Джон Диксон Карр. Сжигающий суд" - читать интересную книгу автора

был хирургом с довольно приличной практикой в Нью-Йорке. И тут я согласился
сделать один аборт - не имеет значения, по каким причинам, но вовсе не из
дурных побуждений. Операция получила огласку, о ней писали газеты, и я,
естественно, был изгнан из цеха врачей. Трагедией для меня это не стало - у
меня есть состояние. Но Эдит до сих пор уверена, что та женщина, которой я
помог, была... Короче, это старая история. С тех пор я живу в Англии и
довольно комфортно. Но вот неделю назад Марк телеграфировал мне, просил
приехать, указав, что все объяснит при встрече, я сел на первый пароход, и
вот я здесь. Теперь, после моих объяснений, вы знаете о деле ровным счетом
столько же, сколько и я.
Стивенс встал, взял из шкафа бутылку виски, сифон и три стакана.
- Марк, - вымолвил он, - я готов пообещать тебе хранить тайну, однако,
предположим, что твои подозрения подтвердятся. И окажется, что твой дядя
действительно был убит. Как ты поступишь дальше?
Марк закрыл рукой глаза.
- Не знаю! Я буквально схожу с ума. Как я поступлю? Совершать новое
преступление, чтобы отомстить за первое? Нет уж, спасибо, я не настолько
обожал своего дядю, что бы пойти на это... Но все равно мы должны знать! Мы
не можем жить рядом с убийцей, Тед. И потом, дядя Майлз скончался не сразу.
Он долго страдал, и кто-то упивался его мучениями. Кто-то в течение дней,
может быть недель, травил его мышьяком, и невозможно ничего доказать, по
тому что симптомы отравления схожи с признаками гастроэнтерита, которым он
действительно болел. Перед тем как дядя почувствовал себя настолько плохо,
что мы решили нанять для него сиделку, он попросил нас поднимать ему пищу на
подносе к себе наверх, но он не терпел, чтобы даже Маргарет, наша служанка,
входила в его комнату. Дядя Майлз попросил ставить поднос на маленький
столик у дверей в его комнату, сказав, что сам будет забирать его тогда,
когда сочтет нужным! Поднос иногда оставался у двери довольно долгое время.
И значит, любой из домашних или даже из гостей мог развлекаться тем, что
посыпал его еду мышьяком, но... - Марк сам того не замечая, возвысил
голос, - но в ночь, когда он умер, все было совершенно иначе, и я хочу знать
все до конца, пусть даже окажется, что мой дядя был убит моей собственной
женой!
Стивенс, собиравшийся взять коробку сигар, замер с протянутой рукой.
Люси! Перед его глазами возникла жена Марка с приветливым лицом, янтарными
волосами, с ее обычной веселостью... Люси! Невероятно!
- Я понимаю, о чем ты думаешь, - заметил Марк, сверкая глазами. - Тебе
мои слова кажутся дикими, не так ли? Я знаю это. Тем более что в ту ночь
Люси была со мной на костюмированном балу в Сент-Дэвиде. Но есть также и
некоторые другие свидетельства, которые необходимо опровергнуть, чтобы
доказать ее невиновность. Не пожелал бы тебе оказаться когда-нибудь в моем
положении! Я должен знать, кто убил дядю Майлза, чтобы понять, кто пытался
скомпрометировать мою жену! И вот тогда, я тебя уверяю, будет очень скверно!
Ни Стивенс, ни врач не притронулись к виски. Лишь Марк налил себе в
стакан, опустошил его одним махом и продолжал:
- Миссис Хендерсон - наша гувернантка и повар - видела, как было
совершено преступление. Она заметила, как была дана последняя доза яда. И,
судя по ее словам, убийцей могла быть только Люси.

Глава IV