"Джон Диксон Карр. Загадка Красной вдовы ("Гидеон Фелл")" - читать интересную книгу автора

- Если хотите. И раз ты спрашиваешь, что мне здесь нужно, я отвечу.
Во-первых, я хотела бы узнать, почему ты сидишь у себя в кабинете вместо
того, чтобы присоединиться к остальным гостям в гостиной. Во-вторых, боюсь,
мне придется настоять на том, чтобы принять участие в вашей глупой игре, - я
являюсь старшим и, возможно, более мудрым, чем ты, членом семьи и имею право
настаивать. - Она говорила, а Терлейн не мог отделаться от впечатления, что
ее лицо раздвоилось. Одна половина лица была обращена к Мантлингу, и Терлейн
мог видеть его только в профиль; но каждый раз, когда она смотрела на
гостей, на нем играла приятная улыбка. Терлейн не замечал, когда улыбка
появлялась или исчезала. - Да. Если ты еще не отказался от своей дурацкой
затеи, я тоже буду тянуть карты... Присаживайтесь, джентльмены. Я ожидала
вас в гостиной... Кстати, Алан, отчего ты не сказал правду?
- Правду?
- Отчего бы не рассказать гостям всей истории? Ты, например, уверял,
что не знаешь, почему та комната так называется. Почему ты солгал?
Широкое лицо Мантлинга съежилось, глаза под красными веками сощурились
еще сильнее. В свете лампы его мелкие кудри сально блестели.
- Может быть, потому, - с усилием сказал он, - что я горжусь моими
предками не более, чем некоторыми из моих ныне живущих родственников.
Изабелла легко повернулась к остальным присутствующим. Странно, но с ее
губ не сошла приятная улыбка, движения не потеряли своей невозмутимой
мягкости; взгляд ее бледно-голубых глаз также не изменился, сейчас он еще
больше, чем прежде, заставлял Терлейна чувствовать себя не в своей тарелке.
По хребту его - от шеи до поясницы - пробежали мурашки.
- Я могу сама просветить вас, джентльмены, - сказала она. - Дело в том,
что во времена Регентства этот дом был известен как "Дом палача". Возможно,
такое шутливое название дал ему сам принц-регент. А что касается "вдовьей
комнаты"... Алан вам не все рассказал. - Она поиграла ниткой жемчуга на
руке, текучим жестом дав ей сползти с предплечья на запястье. - Вначале она
называлась La Chambre de la Veuve Rouge, то есть "комната Красной вдовы".
"Красная вдова" - это, конечно, гильотина.
Она снова улыбнулась; видимо, она гордилась своим отменным французским
произношением. Терлейн вздрогнул, когда в наступившей тишине раздался резкий
стук в дверь.
- Сэр Генри Мерривейл, ваша светлость, - провозгласил Шортер.

Глава 3
У ТЕМНОЙ ДВЕРИ

Итак, вот он: великий Г. М., о котором Терлейн столько слышал от
Джеймса Беннета. Г. М., в прошлом возглавлявший службу контрразведки
Великобритании. Г. М., от природы лишенный всякой заносчивости и чурающийся
собственной славы, добряк, стесняющийся своей доброты. Г. М., большой
любитель вкусно поесть. В дверях возникла его двухсотфунтовая туша,
увенчанная огромной лысой головой. Лицом он походил на Будду, только уголки
его рта были направлены не вверх, в полуулыбке, а вниз, будто Г. М. подали
на завтрак тухлое яйцо и он до сих пор ощущает его зловоние. Очки его были
спущены на самый кончик носа - если допустить, что у столь значительного
носа имеется кончик. Казалось, вокруг Г. М. концентрировалась аура здравого
смысла. Его появление вызвало необъяснимое, но явственное облегчение у всех