"Джон Диксон Карр. Отравление в шутку" - читать интересную книгу автора

Джон Диксон Карр

"Отравление в шутку"

(пер. В. В. Тирдатов)


Пролог
ЧАСЫ НАЧИНАЮТ БИТЬ

С холмов Венского леса спускались сумерки, и розовый закат в низине,
где лежит город, уже потускнел. В воздухе слышалось эхо колоколов. Весна
начала оплетать уличные фонари кружевом зеленых теней от двойного ряда
деревьев на Рингштрассе. Отзвуки шагов все еще слышались на опустевшей
Грабен.
В соборе Святого Стефана шла вечерняя служба. Из кафе "Старая скрипка",
в котором мы сидели, на фоне неба отчетливо был виден резной шпиль. По
мостовой шуршали шины, а отсвет ламп нашего кафе играл на вывеске киоска.
Шпиль Святого Стефана тянулся на невероятную высоту над серыми домами,
напоминавшими государственные учреждения, если бы не свежие белые занавески
и опрятная веселость. Собор был виден отовсюду, словно уменьшая в размерах
ратушу, купол музея и Обещанную церковь, что, однако, не вызывало
возражений, поскольку все это была Вена. На цветных плитках крыши черный
орел герба Габсбургов поблескивал на солнце и вновь тускнел, подобно
смолкающим трубам древнего забытого гимна.
Мой компаньон сидел в тени ограды, поэтому я мог видеть только красный
кончик его сигареты. На мраморной крышке разделявшего нас стола стояли два
стакана кюммеля.[1] Под рукой у него была пачка рукописей, прикрытая книгой
в желтом переплете, где содержался секрет загадочного отравления. Но мы не
сразу заговорили о книге или о других вещах, связанных с ужасами
полузанесенного снегом дома, - а именно о банке с мышьяком, топорике и белой
мраморной руке. Я вдыхал аромат лип и наблюдал за тускнеющим шпилем. С башни
под ним можно видеть туманно вырисовывающиеся на западе Альпы, баржи,
ползущие по маслянистому Дунаю, куда доходили полки, несущие щиты римлян и
знамена с когтистыми орлами Бонапарта, и по которому крестоносцы плыли под
алыми крестами к Черному морю. Вена выглядела сонной, и было самое время
вспоминать прошлое. Кафе пустеют, статуя Франца-Иосифа, блеск драгоценностей
и мундиров в Королевской опере растворяются в сумерках, подобно гербу
Габсбургов на крыше собора. Призрачные кареты мчатся по Рингу...
- Я думал о статуе Штрауса, - сказал я. - И о другой статуе.
Стул моего компаньона слегка скрипнул. Он сделал недовольный жест.
- Ведь за прошедшие полгода, - продолжал я, - вы так и не рассказали
мне, как докопались до истины. Помните? На статуе была кровь. Вы просунули
руку за нее и вытащили убийцу, как кролика из норы...
- Я коснулся мертвого тела, - отозвался он. - Убийцы уже не было в
живых. Это хуже всего. Вы имеете в виду, как кролика из шляпы. Мертвого
кролика... Бедняга.
- Трудно испытывать сочувствие в таком случае.
- О, я не об убийце, а о другом. Послушайте... - он притронулся к пачке
рукописей, - вот почему вы все это написали?