"Джон Диксон Карр. Семь циферблатов (Подвиги Шерлока Холмса-1)" - читать интересную книгу автора

Джон Диксон Карр

Семь циферблатов

(Подвиги Шерлока Холмса-1)

(пер. Игорь Богданов)

Время от времени до меня доходили смутные слухи о его делах: о
том, как его вызвали в Одессу в связи с убийством Трепова.

Скандал в Богемии

В моей записной книжке я нахожу запись о том, что именно в среду, днем,
16 ноября 1887 года, внимание моего друга Шерлока Холмса было впервые
привлечено к необычайному делу человека, который ненавидел часы.
Где-то я уже писал о том, что тогда я лишь краем уха слышал об этом
деле, поскольку то было вскоре после моей женитьбы. Я даже пометил в
записной книжке, что мой первый послесвадебный визит к Холмсу имел место в
марте следующего года. Но дело, о котором идет речь, отличалось столь
необыкновенной деликатностью, что, я полагаю, читатели простят мне столь
долгое молчание, поскольку моим пером всегда владело скорее благоразумие,
нежели стремление к сенсационности.
Итак, спустя несколько недель после свадьбы моя жена вынуждена была
покинуть Лондон по делу, которое имело касательство к Тадиусу Шолто и могло
существенно повлиять на наше будущее благополучие. Одиночество для меня было
невыносимо, и я на восемь дней возвратился в старую квартиру на
Бейкер-стрит. Шерлок Холмс принял меня без расспросов и комментариев. Однако
я должен сознаться, что следующий день, 16 ноября, начался неудачно.
Было ужасно холодно. Все утро желто-коричневый туман наваливался на
оконные стекла. Электрические лампы, газовые рожки, а также огонь, пылавший
в камине, освещали обеденный стол, который оставался неубранным после
завтрака до середины дня.
Шерлок Холмс был задумчив и невесел. В своем старом халате мышиного
цвета и с трубкой вишневого дерева во рту он устроился в кресле и принялся
просматривать утренние газеты, то и дело бросая какое-нибудь ироническое
замечание.
- Ничего интересного? - спросил я.
- Мой дорогой Уотсон, - ответил он, - у меня возникает опасение, что с
завершением дела печально известного Блессингтона жизнь сделалась пресной и
скучной.
- И тем не менее, - возразил я, - ведь это был год незабываемых дел, не
правда ли? Вы чересчур возбуждены, мой дорогой друг.
- Право же, Уотсон, вам ли об этом судить? Вчера вечером, когда я
решился предложить вам бутылочку французского вина за ужином, вы принялись
столь подробно рассуждать о радостях супружества, что я боялся, вы никогда
не закончите.
- Мой дорогой друг! Не хотите ли вы сказать, что я был чересчур
возбужден вследствие выпитого вина?
Мой друг окинул меня пристальным взглядом.