"Сидни Кэррол. Записка молочнику (Сб. "Око за око")" - читать интересную книгу автора

Итак, ход событий точно соответствовал моим планам. Смерти произошли
одна за другой на окраине, в северных пригородах, в Бэрбанке и в центре -
превосходный разброс ударов.
Несомненно, на карты города в полицейских участках уже прикололи
булавки с целью вывести какую-нибудь систему из географии убийств, о
предполагаемых врагах отравленных и о том, кто же, черт возьми, мог все
это сделать! Пусть ищут. Система Генри Питерса намного сложнее
составляемых булавками на картах схем. Моя система - в моей голове.
Заключительный удар я нанес 18-го декабря, спустя две недели после
начала кампании. К этому времени город был в панике. Но перед последним
ударом, вечером 17-го, я отужинал с миссис Питере. Подавал на стол я.
Участие миссис Питере в вечернем ритуале заканчивалось приготовлением
ужина, если это можно было так назвать. После этого хлопотать должен был я.
Я подал суп, рыбу и сладкий крем. Покончив с каждым блюдом, она, не
переставая читать газету, отпихивала тарелку в мою сторону. Прочитав, она
уронила газету на пол.
- Ну? - спросила она, отправляя крем быстрыми взмахами ложки в рот.
- Что "ну", Рита?
- Что нового сегодня?
- Сегодня? А, как всегда, ничего интересного. Старая миссис Кэнфилд
из музыкального отдела думает, что у нее опухоль в носу.
- У нее там здоровье.
Господи, подумал я. В молодости я считал ее очень остроумной. Мне
стало стыдно за свою молодость.
- Что еще? - спросила она. - Ничего.
Миссис Питере откинулась на спинку стула и посмотрела на меня с
интересом.
- "Миссис Кэнфилд, миссис Кэнфилд... Знаешь, она у меня уже вот где.
- Она провела пальцем по горлу. А потом - сигнал опасности - улыбнулась.
- Кстати, сколько ей лет, этой миссис Кэнфилд? В тоне ее голоса
нельзя было ошибиться: скрытая злоба, лживые обвинения... Я не смог
ответить сразу - меня охватил знакомый недуг - удушье в горле. Наконец, я
поборол себя:
- Миссис Кэнфилд.., если я не ошибаюсь.., около семидесяти. Она уже
бабушка., несколько раз. Мой слабый голос "он действительно слабый" из-за
нестерпимого удушья в горле звучал почти по-детски. Но откуда ей было
знать, что я задыхался от ненависти к ней? Она никогда не понимала
очевидных проявлений моих чувств; она догадывалась только о нижних слоях
моих мыслей, которые она называла клоакой, принимая мои тайны за
нечистоты. Ее способность чувствовать мои тайные мысли была просто жуткой,
и вместе с тем не менее поразительной была ее неспособность читать мысли,
написанные у меня на лице. Она никогда не понимала ,как я ее ненавижу.
Она возразила:
- Ну и что? Возраст не помеха, а , кролик? Я видела, как ты смотришь
на некоторых бабушек.
- Пожалуйста... Рита...
- Ха! - она откинулась назад. Мне всегда было трудно скрывать
отвращение к этой ее манере отпихиваться и отъезжать на стуле от стола. Не
всегда ее манеры были столь мужеподобными: в весеннюю пору молодости она
была так изящна! Что же изменило ее? Что превратило ее в женщину мужлана?