"Льюис Кэрролл. Фотограф на выезде" - читать интересную книгу автора

- Вы сказали "пирог", мистер Таббс? Капитан Флэнеген, могу я просить
вас отрезать мистеру Таббсу кусок пирога?
- Тут почти ничего не осталось, Мели, - капитан вскинул свою тупую
башку,
- может, передать ему блюдо целиком?
- Не утруждайтесь, сэр, - вмешался я, испепеляя его взглядом, но он
только ухмыльнулся:
- Ну не стесняйтесь, Таббс, мой мальчик, на кухне наверняка осталось
пирога вдоволь...
Амелия посмотрела на меня умоляюще, и пришлось мне проглотить свою
ярость - вместе с пирогом.
После обеда, получив указания, как найти нужный коттедж, я пристегнул к
камере плотный чехол, чтобы проявлять негативы прямо после съемки, взвалил
ее на плечо и направился в сторону холмов, как и было велено. Моя Амелия
сидела у окна за работой. Я прошел под окном, но - увы! - ирландский боров
был с нею рядом. В ответ на мой взгляд, исполненный безмерного обожания, она
вымолвила обеспокоенно:
- Не тяжело ли вам, мистер Таббс? Почему бы вам не обзавестись
мальчишкой-носильщиком?
- Или ослом, - хихикнул капитан.
Я остановился как вкопанный, стремительно обернулся к нему, чувствуя:
теперь или никогда! Достоинство мужчины должно быть утверждено,
бесцеремонность пресечена. Ей я сказал всего лишь: "Спасибо, спасибо!..",
поцеловав при этом тыльную сторону своей ладони. Потом встретился глазами с
идиотом, замершим подле нее, и прошипел сквозь стиснутые зубы:
- Мы еще встретимся, капитан!
- Ну конечно, встретимся, Таббс, - ответил тупица, так ничего и не
поняв, - в шесть часов за ужином.
Вернув камеру на плечо, я мрачно двинулся дальше. Но уже через два шага
снова пришел в себя: я знал, что Амелия провожает меня взглядом, и моя
поступь по гравию стала опять упругой. Что значит по сравнению с ее взглядом
целая орда капитанов? Разве им по силам нарушить мое самообладание?..
От виллы до холмов была без малого миля, и я вскарабкался на вершину,
задыхаясь от усталости. Тем не менее мысль об Амелии заставила меня найти
наилучшую точку съемки с тем, чтобы в кадр попали фермер и корова.
Прошептав: "Амелия, только ради тебя!", я снял крышку с объектива, а через 1
минуту 40 секунд вернул ее на место с восклицанием: "Готово!". И, не владея
собой от восторга, добавил: "Амелия, теперь ты моя!.." Нетерпеливо,
волнуясь, я сунул голову под чехол и приступил к процессу проявления.
Деревья вышли довольно туманными - что попишешь, налетел ветер и пошевелил
их, но они не играют особой роли. Фермер переместился на ярд-другой. Рук и
ног у него прибавилось - да Бог с ним, назовем его пауком, сороконожкой, кем
и чем угодно. Корова? Как ни огорчительно, вынужден признать, что у нее
оказалось три головы, а трехголовое чудище, может, и любопытно, но
привлекательным его не назовешь. Зато в отношении коттеджа не оставалось
никаких сомнений, высокие его трубы получились безукоризненно.
В это мгновение внутренний мой монолог был прерван чьим-то
постукиванием по плечу, притом достаточно властным. Я выбрался из-под чехла
- надо ли говорить, что со спокойным достоинством? - и увидел перед собой
незнакомца. Крепкого сложения, вульгарно одетого, с отвратительными манерами