"Лин Картер. Воин Лемурии (Лемурия #2)" - читать интересную книгу автора

распускались, подрагивали, и по .всей их длине мерцали, раскрывались и
вновь закрывались похожие на раскаленные уголья цветы.
Тонгор с трудом оторвал взгляд от этого завораживающего зрелища и
отыскал глазами старого шамана. Оставив Карма Карвуса, тот приблизился к
Соомии и протянул когтистую руку, собираясь сорвать прикрывавшие ее грудь
лохмотья. Девушка оцепенела от страха и все же старалась ничем не выдать
своих чувств. Свет от поднесенного одним из зверолюдей факела осветил ее
грациозную фигуру, и шаман, наслаждаясь беспомощностью прекрасной жертвы,
мерзко захихикал. Глаза его сверкали, слюни текли по скошенному подбородку
в предвкушении пыток и последующего пиршества, которым должна была
завершиться эта кошмарная ночь.
Шаман приготовился нанести на грудь Соомии алые знаки.
И Тонгор, собрав все силы, рванулся из опутывавших его веревок - те,
не выдержав напора, лопнули. С быстротой молнии северянин вскочил на ноги и
ринулся на шамана. Ухватив одной рукой зверочеловека за ногу, а другой за
локоть, Тонгор поднял Горчака над головой и швырнул туда, где светились и
пульсировали Огненные Цветы.
Похожие на щупальца отростки опутали извивающееся тело каннибала.
Странные мерцающие цветы, жадно подрагивая на металлически посверкивавших
стеблях, облепили долгожданную добычу. Отвратительно запахло горелым мясом,
и ужасный вопль умирающего разнесся над деревней зверолюдей.
Бросок валькара вверг деревню в кромешный ад.
Гневно брызжа слюной, зверолюди бросились на Тонгора. С быстротой
танцора, приплясывающего на раскаленных углях, он метался меж свирепых
тварей, ухитряясь не только своевременно увертываться от нацеленных в него
копий, но и раздавать направо и налево сокрушительные удары. Вырвав из рук
очередного нападавшего тяжелое копье, он вогнал его в живот подвернувшегося
зверочеловека, и пока тот оседал на землю, судорожно хватаясь за распоротое
брюхо, ударил еще одного противника древком по голове.
Несмотря на недюжинную силу, удесятеренную яростью и отчаянием, Тонгор
понимал, что рано или поздно потерпит поражение в неравной схватке. Враги
наседали, но валькара не страшила смерть в бою. Напротив, это была как раз
такая смерть, о которой он мечтал, смерть, достойная песен лучших поэтов.
Ибо кровь врагов не должна застыть на израненном теле настоящего
воина, пока Девы Битвы перенесут его душу сквозь облачное небо и доставят в
Зал Героев, пред очи Отца Горма.
Размышляя об этом, северянин крушил многочисленных противников до тех
пор, пока в руках его не остался лишь ни на что не годный обломок. К тому
времени, впрочем, круг наседавших на него зверолюдей изрядно поредел, и
Тонгор оказался лицом к лицу с Когуром.
Предводитель каннибалов был страшным противником. Его примитивный мозг
жаждал крови, он мечтал сойтись с северянином один на один и испробовать на
голокожем крепость своих огромных рук. Когур торжествующе взревел, пена
выступила на разбитых губах, с оскаленных клыков капала слюна. Бойцы
столкнулись, подобно двум скалам, и земля, казалось, вздрогнула, когда они
обменялись тяжкими ударами. Затем Когур попытался сгрести Тонгора в
медвежьи объятия, но бронзовокожий валькар ловко выскользнул из волосатых
лап. Уклонившись от следующего удара, северянин нырнул под руку
зверочеловека, обхватил его мощный торс и, с усилием оторвав от земли,
бросил в Огненные Цветы.