"Барбара Картленд. Желание сердца " - читать интересную книгу автора

ярком солнце.
Она никогда не залеживалась в постели, а успевала сбегать на конюшни до
завтрака, оседлать лошадь и уноситься вскачь на поля задолго до того, как в
доме просыпались.
И хотя вчера Корнелия легла поздно, она совсем не устала, и снова ее
захлестнуло чувство, что рядом с ней, совсем близко, происходит что-то
чудесное и удивительное, и от этого ощущения солнечный свет стал золотистее,
а уличный шум превратился в музыку, отозвавшуюся эхом в ее сердце.
Девушка вскочила с кровати и подбежала к окну. Деревья все еще окутывал
туман, но сквозь него уже можно было различить слабое поблескивание узкого
озерца в Гайд-Парке, которое называлось Серпентайн. Корнелия не стала
звонить горничной, быстро оделась сама, завязала волосы узлом на макушке,
нимало не беспокоясь о том, как будет выглядеть, а сверху приколола первую
попавшуюся шляпку.
Ей понадобилось гораздо больше времени для облачения в модное платье,
чем было нужно, чтобы натянуть бриджи и рубашку для верховой езды. Но она
справилась без посторонней помощи и, вспомнив в последний момент наставления
тети, что дамы не должны показываться из дома без перчаток, выхватила пару
из ящика и заспешила на цыпочках вниз по лестнице.
Толстые ковры скрадывали шаги. Хотя девушке пришлось с трудом отпирать
входные двери, снимать тяжелую цепь и отодвигать засовы вверху и внизу
створок, но ее подталкивала какая-то внутренняя сила, позволившая преодолеть
это препятствие. Двери наконец распахнулись, и она оказалась на улице.
Корнелия сразу обратила внимание, что ранним утром Лондон выглядит
по-другому, не так, как в тот час, когда просыпается знать. По парку и вдоль
улицы катили не элегантные кареты, а запряженные тяжеловозами подводы и
тележки торговцев. Даже щегольских двуколок - этих лондонских гондол - не
было видно, и только временами проезжал какой-нибудь старый извозчик на
усталой лошади, медленно тащившей своего хозяина-ворчуна домой после долгой
ночной работы.
Почти все дома стояли с закрытыми ставнями, хотя перед одним или двумя
особняками горничные в чепцах скребли ступени крыльца. Они с удивлением
уставились на Корнелию, и та пожалела, поймав на себе их любопытные взгляды,
что не сохранила свой дорожный костюм для таких случаев, как этот.
Ее новое платье для прогулок из светло-коричневой саржи было слишком
шикарным, а шляпка с перьями и цветами гораздо больше подходила для
зрительницы, наблюдающей за игрой в поло в "Херлингеме", аристократическом
спортивном клубе, чем для променада в Гайд-Парке в столь ранний час, когда
на траве еще не высохла роса.
Но даже сознание того, что она неподобающе одета и стала объектом
внимания для любопытных глаз, не могло остудить восторг Корнелии от
обретенного чувства свободы. Легкий ветер играл меж деревьями парка, и,
когда касался ее щек, она чувствовала себя как никогда счастливой.
На минуту Корнелия позабыла о стеснении, о страхе перед людьми, об
отчаянных попытках придумать, что сказать, и о боязни сделать неверный шаг.
Здесь она была просто сама собой, и только пышные юбки не позволили ей
пуститься вприпрыжку от простой радости жить и быть молодой.
Позабыв о том, что даме следует ходить мелкими, даже семенящими
шажочками, Корнелия стремительной походкой дошла до Серпентайна. Он был
ярко-голубого цвета от отражавшегося в нем неба и переливался в солнечных