"Ник Картер. Привидение в доме умалишенных " - читать интересную книгу автора

что я приехал сюда и обстоятельно допросил Муллена и Прейса.
- Не может быть! - удивился директор. - Первый раз слышу, право, я,
кажется, сам теперь готов заподозрить этого человека, которого мне так
хорошо рекомендовали.
По умному лицу сыщика скользнула насмешливая улыбка. Он подошел к
директору и положил ему руку на плечо.
- Милый друг, позвольте дать вам один очень важный совет: берегитесь
людей, которых чересчур горячо рекомендуют, - сказал он. - Обыкновенно
хвалят именно тех людей, с которыми не знают как развязаться или же которых
хотят пристроить по каким-либо эгоистическим соображениям; а такие люди
обыкновенно не служат интересам своего работодателя. Но позовите теперь
Стетсона: наш разговор и без того затянулся уже чересчур долго, как бы не
вызвать подозрения в нашем "замкнутом" обществе.

* * *

На другой день большой тюремный колокол громкими мерными ударами
возвещал конец дневных работ.
Арестанты сейчас же оставили свои станки и машины и поспешили
выстроиться в ряды, чтобы отправиться обратно в свои камеры. Один за другим,
по заведенному в американских тюрьмах порядку, они пошли длинной вереницей,
тем своеобразным маршем, который состоит в том, что каждый арестант должен
класть руки на плечи идущего впереди.
Медленно расходились арестанты по высоким коридорам и потом, по разным
галереям, где каждый заключенный, дойдя до дверей своей камеры, должен был
остановится и стать спиной к двери.
Группа арестантов, к которой принадлежали Кварц и мнимый Кон,
находилась под надзором Муллена и Стетсона, причем последний шел совсем
рядом с доктором Кварцем.
Но едва только они взошли на галерею, куда выходили камеры от № 1 до №
100, как доктор Кварц испустил неожиданный пронзительный крик, гулко
разлетевшийся по всей тюрьме, как боевой крик краснокожего индейца.
С ловкостью тигра преступник набросился на ничего не подозревавшего
Стетсона и с быстротою молнии выхватив тщательно спрятанный под халатом
камень, со всего размаху ударил им по голове молодого надзирателя.
Тот, как подкошенный, свалился на пол и остался неподвижно лежать.
Между тем крик доктора уже нашел сотни отголосков, и среди арестантов
началось грозное движение. Этот крик был, видимо, условленным сигналом.
В одну минуту тюрьма сделалась театром ужасной, отвратительной борьбы.
Арестанты целыми дюжинами, с каким-то нечеловеческим ревом,
набрасывались на застигнутых врасплох надзирателей.
Последние, уже предупрежденные, правда, о возможности бунта, тем не
менее совершенно не ждали такого начала. Они вдруг увидели себя окруженными
со всех сторон арестантами, превратившимися в разъяренных зверей, и только
благодаря необыкновенному присутствию духа не были разорваны на клочки.
В одно мгновение подоспела запасная команда сторожей и стала защищать
своих товарищей.
Уже было выпущено более ста выстрелов, но надзиратели получившие
приказание по возможности беречь заключенных, стреляли в воздух, надеясь
напугать этим бунтовщиков и заставить их смириться.