"Алексей Чадаев. О чем говорится в сказках?" - читать интересную книгу автора

оно - символ христианской Пасхи, воскресения из мертвых. Но новая жизнь из
яйца может родиться, а может и нет: тут нет предопределенности, все зависит
от этой вековечной борьбы за продолжение и обновление жизни.
Возвратимся теперь к бабке с дедкой. Что мы о них знаем? Только то, что
оба они старики, то есть живущие в преддверии неизбежной смерти. Наиболее
вероятная гипотеза, объясняющая все разом: в яйце было то единственное, что
могло заставить без колебаний долбить чем попало золотую скорлупу - вечная
жизнь. Причем дед и баба откуда-то знали, что им надо обязательно съесть
содержимое яйца, все целиком. Тогда понятен масштаб катастрофы, случившейся
тогда, когда яйцо вытекло.
В таком развороте сказка превращается в библейскую аллегорию. Мышка -
это, конечно же, одна из личин "древнего змея", а яйцо - плод Древа Жизни.
Дед - и Адам, и Гильгамеш; тут кому как больше нравится.
Ну, а "курочка", естественно, демиург. Что вдвойне интересно, учитывая
ту роль, которую в нашей древности играл "кур" (он же Чур); отдельная тема.
Финальная сцена сказки - это буквально "седе Адам прямо рая и плакаше -
раю мой, раю". Но итоговая мораль - много четче, чем в соответствующем
библейском сюжете. Вдруг заговорившая курица (что, кстати, вообще никакой
реакции у стариков не вызвало - эка невидаль!) "утешила": мол, не плачьте, я
вам другое яйцо снесу, обычное. О чем речь? О том, что, хотя вечная жизнь в
"райском" варианте утрачена навсегда (мышка хвостиком махнула), но зато
обычное, естественное обновление жизни - через птенцов, через детей, через
каждую новую весну - было, есть и будет. Вечной жизни нет - но просто
жизнь... будет вечно.
20. Руслан и Людмила
У Лукоморья дуб спилили,
Златую цепь в пивной пропили,
Кота на мясо зарубили,
Русалку в бочку засолили
И по реке Неве пустили...
(Из школьного фольклора)
Обещанное возвращение в "сказки по выходным" - с "Русланом и Людмилой".
Конечно, сказка авторская. "Наше все" массу лишнего присочинил к
базовым сюжетам "виньетки для", и далеко не всегда удачно. Но сказка очень
красивая, и как раз про важное - про то, почему у одних не получается (при
всем желании) быть героями amp;любовниками, а у других оно выходит само
собой, легко и "без отрыва от производства".
Я никогда не болел за Руслана. Он казался выскочкой, любимчиком и
везунчиком. Мне симпатичнее был Рогдай - гордый, упрямый, обидчивый, но без
этой вальяжности заведомого фаворита. Или мечтательный Ратмир. Да даже
толстый лоховатый симулянт Фарлаф, с его незатейливым "главное-участие",
вдвойне достойный сочувствия с учетом того, как жестоко его развели под
конец Наина с Финном на пару.
Сама Людмила как предмет конкуренции у меня тоже вызывала вопросы. Что,
собственно, в ней такого, кроме того, что она папина дочка? Пустое место,
теремная девица с длиннючей косой, мамушками и ахами по поводу и без. Во
дворце Черномора Людмила просто "потерялась" и "заснула". Спать круглые
сутки - это, судя по всему, вообще было ее нормальное времяпрепровождение,
поэтому-то поначалу никто особо и не удивился, когда Фарлаф привез ее сонную
во дворец. И лишь потом забеспокоились - чем же опоили-таки девочку? (А