"Дэвид Чейни. Мастер меча ("Честь самурая" #2) " - читать интересную книгу автора

за проезд в Западный рай. Священники опрыскали покойника ароматическими
маслами и набросили на него белое льняное покрывало. Затем крышка гроба была
опущена и саркофаг опечатали под чтение сутр и потрескивание благовонных
свечей.
Три сына Кийомори и Нии-Доно собрались вокруг гроба, чтобы до утра
молить богов заступиться за отца перед потусторонними судьями.
Прибыл Го-Ширакава в окружении придворных. В его свите не было
охранников в красном: смерть Кийомори освободила императора от докучливой
стражи. Он поднялся по ступеням храма один.
- Я приношу меру серебра в связи с кончиной моего дорогого друга и
соотечественника, - скорбно произнес император. Но из-под опущенных век его
блеснул лукавый огонек.
- Мы принимаем этот дар с тем же чувством, с которым он приносится, -
отразила удар Нии-Доно.
Шигехира, самый агрессивный из сыновей Кийомори, вмешался в разговор:
- Вместо того чтобы приносить дары, вы могли бы проявить уважение к
отцу, совершив правосудие над Йоритомо и его прислужником Йоши.
- Всему свой срок, молодой человек, - ответил император-отшельник. -
Для суда над каждым человеком нужно подходящее время и подходящее место.
Имперский совет проследит, чтобы те, кто заслуживает награды или наказания,
получили должное.
- Но глава Совета - я, - в голосе Мунемори звучали шипящие нотки. - Мой
отец сказал...
Го-Ширакава прервал его презрительным взмахом руки.
- Ваш отец умер. Нам нужно принять много решений. Будущее может
принести много перемен и неожиданностей всем.
- Князья-самураи поддержат меня.
- Возможно.
Го-Ширакава оскорбительно повернулся к Мунемори спиной.
Наследник Кийомори был ошеломлен. Его нос покраснел, глаза
затуманились. Шигехира, увидев страдания брата, выступил вперед.
- За нами стоят самураи Рокухары и стражники особой охраны. Они
поддержат отца даже мертвого. Могут произойти неожиданности, которые даже
такая царственная особа, как вы, не сумеет предвидеть.
Нами присутствовала на похоронной церемонии вместе со старой
императрицей Кен-Шунмон-ин. Молодая женщина ощутила напряженность
обстановки, как только прибыла во дворец. Фрейлины двора нервничали. Возле
храма придворных дам оттеснили монахи-воины. Императрица принесла дань
уважения умершему одна. Молодые охранники в красном стояли у каждой двери.
Дамы не знали, как быть. Они чувствовали себя пленницами.
Перед церемонией Нами попросили дать совет, как одеться императрице.
Молодая женщина предложила выбрать приличествующие случаю траурные цвета, но
Кен-Шунмон-ин поступила по-своему. Она надела платье темно-фиолетовое с
узором из багряной парчи, а под ним восемь нижних юбок коралловых и
темно-бордовых оттенков. Ярко-красная подкладка празднично светилась из
широких рукавов верхних одежд... Когда императрица делала шаг, ее шелковое
облачение шуршало, как ветер в лесу криптомерии.
Нии-Доно проглотила скрытое оскорбление, и, хотя императрица поднесла
ей дорогие подарки, лицо вдовы Первого министра оставалось неподвижным.
Нами явилась на церемонию в трауре, который она подчеркнуто носила со