"Бертрам Чандлер. Идол" - читать интересную книгу автора

одиночку граничит с преступным нарушением устава. Мэннинг пытался обратить
всё в шутку, вспомнив старую головоломку о человеке, которому нужно было
перевезти через реку волка, козу и капусту, когда лодка могла выдержать
только два места груза. Но Старик счел, что ничего забавного здесь нет, так
же думал и старший офицер. Он заставил Джорджа пообещать трутням-шаара и
рабочим восемь бутылок виски, если те вернутся с Карсоном через три часа.
Все это время он не отвязался от Мэннинга, грубо насмехаясь над его добычей.
- По крайней мере, из него может получиться прекрасная вешалка для
одежды. - сказал старпом. - Сюда можно повесить целых три шляпы - одну на
эту отвратительною голову, и по одной на каждую руку...
- Тот, кто изваял эти руки, продал душу дьяволу, - веско заявил Старик.
- Прекрасные руки! - возразил Мэннинг.
- Отвратительные руки, - поддержал капитана старший помощник. - Да и
вся эта штуковина выглядит отвратительно. Я не стал бы держать ее дома даже
в качестве вешалки.
Мэннинг вышел из себя и заявил, что золотые эполеты не делают их
обладателя знатоком искусства. Старпом тоже разозлился и ответил, что
хорошие космонавты - это вовсе не те, кто мнит себя искусствоведом. Старик
же сказал, что мистеру Мэннингу представятся большие возможности подучиться
и стать хорошим космонавтом во время остановок нашего судна на Клеге,
Уиллоугби, Нью-Чешире, Уиттенфельсе и Дорадо, поскольку ни на одной из этих
планет он не получит увольнительной на берег. Не получит увольнительной и
мистер Темплтон, добавил он. Мистер Темплтон - то есть я - этому отнюдь не
обрадовался, но ему хватило ума промолчать.
Затем он позволил нам идти. Мы затащили идола на корабль, в каюту
Мэннинга, и крепко прнайтовили его в углу. Затем мы слегка выпили, и Мэннинг
облегчил свою душу, пространно высказавшись по поводу наглых типов, что
роются в чужих мозгах и без приглашения тащатся за добропорядочными людьми,
а потом еще и накаркивают неприятности на товарищей.
К тому времени, как Карсон вернулся на корабль, Джордж уже успел
воспылать к нему такой ненавистью, что не стал с ним разговаривать. Карсон в
свою очередь тоже надулся и не стал разговаривать с нами.
Всё это выглядело сплошным ребячеством - особенно после того, как
псионик все же дал понять, что имеет сообщить нам нечто важное.
Прошло некоторое время, и вот наконец-то настал тот день, когда мы,
пронзив голубые небеса Земли, опустились на знакомые унылые просторы
южно-австралийской пустыни, в Порт-Вумера. Наш корабль медленно осел на
столбах пламени на свою стоянку и мягко коснулись земли. Люк чавкнул и
открылся, на бетонное поле опустились сходни и по ним резво вскарабкалась
традиционная в такой ситуации орда чиновников.
Среди них, конечно, имелись и таможенники. Они, как обычно, собирали
таможенный налог за все те любопытные безделушки, что при вез с собой
экипаж - большей частью дешевый хлам. Мы с Карсоном стояли в проходе, когда
один из офицеров-таможенников зашел в каюту Мэннинга. Дверь была открыта, и
мы увидели, как второй помощник показывает тому идола для инспекции.
- И сколько же вы заплатили за это, мистер Мэннинг? - спросил чиновник.
- За всё это - дюжину бутылок виски, - совершенно искренне ответил
Джордж. Хотя на самом-то деле мы заплатили их за то, что нас отвезли к тому
полуразрушенному храму, где мы и нашли это чудо.
- Да, - прошептал мне Карсон. - Храм...