"Рэймонд Чандлер. Убийство во время дождя" - читать интересную книгу автора

принялся собирать ее вещи и запихивать их в глубокий карман своего плаща.
Сумочку я спрятал в другой карман. Потом обыскал стол Стайнера и нашел синий
блокнот с зашифрованными записями, которые меня заинтересовали. Его я тоже
засунул в карман.
После этого я попытался открыть камеру в тотемном столбике и достать
фотопластинку. Но найти замок не удалось, я начал нервничать и наконец
решил, что лучше придумать повод и приехать сюда еще раз, чем выкручиваться,
если меня застукают сейчас.
Я возвратился к девушке, надел на нее плащ, проверил, не осталось ли
что-нибудь из ее вещей, и стер всюду отпечатки пальцев, которые могли
остаться после нас. Потом открыл дверь и выключил свет. Я схватил Кармен
левой рукой за талию, мы вышли под дождь на улицу и сели в ее "паккард". Мне
не хотелось оставлять тут свою машину, но иного выхода не было. Ключи от
"паккарда" оказались в машине. Мы отправились по холму вниз.
По дороге до Люцерн-авеню ничего не случилось, разве что девушка
перестала пускать пузыри и начала храпеть. Мне было ужасно неудобно
поддерживать плечом ее голову, пришлось положить ее себе на колени. Поэтому
я был вынужден ехать довольно медленно, а дорога до западной окраины города
предстояла дальняя.
Большой старинный кирпичный дом Дравека стоял в большом саду,
обнесенном стеной. Сумрачная аллея вела от железных ворот вверх по склону
мимо клумбы и газона к большой входной двери с узкими металлическими
панелями. За дверью тускло светилась лампа.
Я привалил тело Кармен к дверце машины, бросил на сиденье ее вещи и
вышел.
Мне открыла горничная. Она сказала, что мистера Дравека дома нет, и она
не знает, где он. Наверное, задержался в городе. У женщины было
продолговатое доброе лицо, длинный нос и большие влажные глаза. Она
напоминала хорошего старого коня, которого выпустили после продолжительной
службы на пастбище. Кармен она, наверное, не осуждала.
Я показал на "паккард" и посоветовал:
- Ее лучше уложить в кровать. Ей повезло, что ее не упрятали за
решетку, а привезли домой в собственной машине.
Горничная грустно усмехнулась, и я ушел.
Мне пришлось пройти пять кварталов под дождем, и только в
многоквартирном доме меня впустили в подъезд и разрешили позвонить по
телефону. Потом еще двадцать пять минут я ждал такси, с тревогой думая о
том, чего не успел сделать.
Мне еще предстояло достать из фотокамеры Стайнера отснятую пластинку.

4


На Пеппер-драйв я расплатился с таксистом, поднялся пешком на холм
Ла-Верн-террас и за кустами подошел к коттеджу Стайнера.
Тут, похоже, ничего не изменилось. Я пролез сквозь прогалину в живой
изгороди, осторожно толкнул незапертую дверь и почувствовал запах
сигаретного дыма, которого раньше что-то не заметил. Тогда было много
запахов, в частности резкий запах бездымного пороха. Однако сигаретный дым в
этом букете не ощущался.