"Карел Чапек. История дирижера Калины" - читать интересную книгу автора

потом я заметил, что у меня от боли текут слезы. По
лестнице я взбирался не меньше часа, пока попал в постель,
но зато утром мог не только двигаться, но и ходить...
Просто чудо...
- Хотел бы я знать, - задумчиво добавил Добеш, - кого я
дубасил? Кого-нибудь из той шестерки или того, за кем они
гнались? Во всяком случае, один на один - это честная
драка.
- Да, беспомощность - страшная вещь, - согласился дирижер
и композитор Калина, качая головой. - Я однажды это
испытал. Дело было в Ливерпуле, меня туда пригласили
дирижировать оркестром. Английского языка я совершенно не
знаю, но мы, музыканты, всегда понимаем друг друга,
особенно, когда на помощь приходит дирижерская палочка.
Постучишь по пульту, крикнешь что-нибудь, повращаешь
глазами, взмахнешь рукой, значит начать все сначала...
Таким способом удается выразить даже самые тонкие нюансы:
например, покажу вот так руками, и всякий понимает, что это
мистический взлет души, избавление ее от всех тягот и
житейской скорби...
Так вот, приехал я в Ливерпуль. Меня уже ждали на
вокзале и отвезли в гостиницу отдохнуть. Я принял ванну,
пошел осмотреть город и... заблудился.
Когда мне случается попасть в новый город, я прежде всего
иду к реке. С берега обычно видна, так сказать, оркестровка
города. С одной стороны, уличный шум - барабаны и литавры,
трубы, горны и медь, а с другой - река, то есть струнная
группа, пианиссимо скрипок и арф. И вы слышите всю симфонию
города. Но в Ливерпуле река - не знаю, как она называется,
- бурая, неприглядная, и на ней шум, грохот, треск, звонки,
гудки, всюду пароходы, пакетботы, баржи, склады, верфи,
краны. Я очень люблю всякие корабли, и толстопузые
смолистые барки, и красные грузовые суда, и белоснежные
океанские пароходы. "Океан, наверно, где- нибудь тут за
углом", - сказал я себе и, решив, что надо на него
посмотреть, зашагал вниз по реке. Иду час, иду два - вижу
только склады и доки, изредка корабли, то высокие, как
собор, то с тремя толстыми скошенными дымовыми трубами.
Всюду пахнет рыбой, конским потом, джутом, ромом, пшеницей,
углем и железом... Вы заметили, что, когда много железа,
оно издает ясно ощутимый своеобразный запах?
Я брел словно во сне. Но вот стемнело, настала ночь, и я
оказался один на каком- то песчаном берегу. Напротив светил
маяк, вдали двигались огоньки - должно быть, там и был
океан. Я сел на груду досок, охваченный сладким чувством
одиночества и затерянности. Долго я слушал шелест прибоя и
вздохи океана и чуть не заскулил от грусти.
Потом подошла какая-то парочка, мужчина и женщина, и, не
заметив меня, уселась ко мне спиной я тихо заговорила.
Понимай я по-английски, я бы, конечно, кашлянул, чтобы они