"Карел Чапек. Обыкновенная жизнь" - читать интересную книгу автора

адский труд провинциального гимназиста - ради бога, возьми их себе!
Ладно, ладно, не говори так; как будто это не имело значения - пожинать
школьные лавры! Наслаждение быть первым учеником, всегда готовые уроки,
всегда готов ответ - хоть в чем-то превзойти других, тех, кто поживее,
посмелее, верно? И ради такого успеха - до темноты сидеть, зажав кулаками
уши, и зубрить,- да ведь на это ушли все восемь лет!
Ну не все, не преувеличивай; было и другое, более глубокое.
Например?
Например, дружба с тем беднягой однокашником.
Ах, с тем! Помню - медлительный, бездарный мальчик. Отличный случай
почувствовать огромное превосходство хоть над кем-то и знать, что это
превосходство признано. То не дружба была, братец, то была горячая,
страстная благодарность за то, что вот хоть один человек на свете смиренно
признает твое превосходство,
Нет, не так! А что же - любовь к той робкой блиэорукой девочке?
Да ничего, глупость; просто - переходный возраст.
Нет, не только возраст!
К тому же - недостаток смелости. Другие-то, миленький, умели обходиться
с девчонками, и ты немало завидовал их отваге. Ты же - тебе же ничего
другого не оставалось, как забиться в угол да строить там свою ограду из
щепочек, свой замкнутый мир. Потому что в открытую-то ты конечно, ничего не
выигрывал. Ни у девчонок, ни среди мальчишек. Без конца одна и та же
история: все тот же ребенок, обманувшийся в своих надеждах, и свой мирок у
него, и он увлеченно шепчет: "Цып-цыпцып"...
Перестань!
x x x

Тогда объясни мне тот год в Праге, пропавший, дурацкий год! Год, когда
я прожигал жизнь с компанией толстого поэта, и стихи писал, и плевал на все!
... Не могу. Тот год как-то не укладывается у меня в голове.
У меня тоже.
Постой, кое-что все-таки можно объяснить. Вот перед нами старательный
юноша; он окончил гимназию и воображает, что теперь ему принадлежит весь
мир. В своем городке он мог бы уже ходить в господах и чувствовать себя
важным и великим, но вот он попадает в столицу и - о, раны Христовы, только
теперь-то он по-настоящему повергнут в панику неполноценности,
растерянности, приниженности и не знаю чего еще. Было б у него время
построить вокруг себя свою идиллическую ограду из щепок, он спасся бы за
ней...
Но, к сожалению, за него взялся поэт.
Да. Однако вспомни, как было дело. Ведь и там тоже был этакий
отгороженный уголок: трактирчики, кружок из пяти или скольких там людей, -
милый мой, до черта маленький круг, еще меньше дворика при столярной
мастерской. И - плевать на все: хоть иллюзия превосходства.
А стихи?
Они были скверные. И писал ты их, чтоб можно было приподняться на
цыпочки. Это была только маска раненного и неутоленного самолюбия. Тебе бы
учиться как следует - и было бы хорошо, сдавал бы успешно экзамены и
чувствовал бы себя маленьким господом богом.
Погоди, но тогда бы я не попал на железную дорогу; мне необходимо было