"Олег Чарушников. На "Олимпе" все спокойно (Сборник "Помочь можно живым")" - читать интересную книгу автора

Ранним утром в заводском сквере им. 10-летия сидела молодая женщина
приятной наружности в аккуратно выглаженном белом хитоне и модных
сандалиях. Лицо ее было обращено вдаль и выражало такую печаль, что
проходивший мимо Сизиф счел своим долгом сказать что-нибудь ласковое:
- Не печалься, тетка, не грусти. Не вешай, тетка, нос на квинту!
И укатил дальше свой камень, только что полученный на центральном
складе. (Сизиф всегда сдавал камень на ночь под охрану, чтоб не сперли).
Печальные размышления женщины в модных сандалиях были прерваны приходом
бригады такелажников отдела снабжения и комплектации, начавшей ломать
склад веников.
Вениковый склад ломали уже в третий раз. Впервые это случилось двадцать
лет назад, когда завод готовился к своему юбилею. В честь знаменательной
даты посреди предприятия был разбит сквер и проложена аллея имени 10-летия
"Олимпа". На торжественном открытии сквера отличился только что созданный
народный хор муз, исполнивший под аккомпанемент кифар величавую кантату
"Миллион алых роз".
Однако никаких роз, вопреки первоначальной задумке, в сквере сажать не
стали (это обошлось бы примерно как раз в миллион). Ограничились высадкой
маленьких березок, выкопанных в соседней роще вместе с громадными
четырехугольными кусками земли.
В первый же год заводской сквер наглухо зарос лебедой и осотом. Березки
совершенно не прижились, чахли среди бурного разнотравья и превращались в
голые прутики. Однажды утром Зевс, по обыкновению делавший пробежку рысцой
по предприятию, заметил это безобразие и, сказав: "А эти прутики мы
уберем, нечего тут вид портить!", начисто прополол газоны. После этого в
сквер повадились было ходить конюхи из транспортной службы, косившие сено
для своих подопечных, но отдел снабжения захватил территорию, снова
возведя склад веников.
Возрожденный склад быстро оброс подсобными строеньицами - навесиками,
сараюшками и амбарчиками. Тарный цех заставил остальную площадь штабелями
готовой продукции, и доступ в сквер прекратился на десять лет.
В преддверии двадцатилетнего юбилея "Олимпа" вениковый склад вместе с
подсобными сараюшками опять снесли. Перпендикулярно старой аллее была
проложена новая - имени 20-летия завода. Народный хор муз под руководством
директора клуба очень хорошо исполнил на торжественном открытии оду "К
бабочке" ("А бабочка крылышками - бяк-бяк-бяк..."). Но ни бабочек, ни
мотыльков в сквере завести не удалось, потому что снабженцы необыкновенно
быстро восстановили свой склад вместе с подсобками, а тарный цех возвел
такие бастионы ящиков, что на обеих аллеях царил вечный полумрак.
Теперь бригада такелажников явилась ломать вениковый склад в третий раз
- приближалось тридцатилетие "Олимпа". Ломали, впрочем, с бережением.
Гермес распорядился через неделю после торжеств и прокладки аллеи им.
30-летия соорудить склад из тех же материалов. Веники под строгой охраной
было решено хранить у сборочного цеха.
Женщина в модных сандалиях последний раз посмотрела в Туманную даль,
вздохнула и медленно направилась к храму заводоуправления, провожаемая
сочувственными взорами такелажников. Об ее верности своим подчиненным на
"Олимпе" знали все. Это была Пенелопа, ждущая своего Одиссея.