"Олег Чарушников. На "Олимпе" все спокойно (Сборник "Помочь можно живым")" - читать интересную книгу автора

происшедшей?
Пенелопа поняла, что пора выбрасывать белый флат.
В назначенный день завсектором показала претендентам только что
полученное изменение, подписанное лично Агамемноном.
- Тот, кто сумеет разобраться в этом, станет моим заместителем. Срок -
один рабочий день.
Срочно кинули жребий. Первый претендент небрежно взял бумаги, сел за
одиссеевский стол и просидел, закрыв голову руками, около трех часов.
Когда подошло время обеда, его толкнули. Соискатель не шелохнулся. Телемак
осторожно отвел его руки от лица. Оказалось, что претендент крепко спит.
Разбудить сомлевшего кандидата смогли к концу рабочего дня.
На следующее утро за дело взялся другой кандидат. Этот оказался совсем
слабак и уснул в четверть часа.
Конкурс продолжался. Из толпы любопытных следил за ходом борьбы
чрезвычайно изможденный бородач. Когда из помещения вынесли очередного
претендента, бородач произнес, ни к кому не обращаясь:
- Попробовать, разве что, мне?..
У Пенелопы затрепетало сердце-вещун:
- Так и есть, - хмуро сказал бородач минут через десять. - Агамемнон
опять повторяется. Все это уже было. "Уменьшение диаметра правого заднего
копыта троянского коня с целью снижения коэффициента трения..." Телемак,
достаньте из архива номер 667/32. Есть? Ну вот видите... Вернуть на
доработку!
Это был вернувшийся из странствий Одиссей. Сконфуженные претенденты
покинули помещение с позором.


С тех пор Пенелопа никогда не отпускала своего инженера на
внепроизводственные отвлечения. В том же месяце на оливки сумели
спровадить Телемака, хотя он и отбивался справкой об аллергии решительно
ко всему на свете. Лаборант отныне крайне редко появлялся на рабочем
месте, зато окреп физически и нравственно, хотя и приобрел странную
привычку засыпать в любое время суток. Над его пустующим столом Пенелопа
повесила групповой портрет членов сектора в полном составе. Временами, как
бы забывшись, она смотрит на картину и шепчет:
- Это наш крест...



3. ЗОЛОТЫЕ УШИ

Слухи о сменном мастере Мидасе давно ходили по "Олимпу", и слухи
нехорошие.
Одни утверждали, будто он в рабочее время у себя на участке занимается
алхимией. Другие доказывали, что все это ерунда, и Мидас просто запутался
в махинациях с двойным ремонтом ящиков. Когда на мастера наложили крупный
денежный начет, слухи усилились, достигли удивительной детальности и
психологической глубины. Сообщали, например, якобы у Мидаса в его закутке
вся мебель сделана из чистого червонного золота.
Одним словом, немало ерунды носилось по заводу об этом спокойном,