"Виталий Чечило. Солдаты последней империи " - читать интересную книгу автора

сапог нужно - родственников обуть, или шинелей - им же. Если казашка
работала в овощном магазине уборщицей, то, при наших продуктах, 80 % от
привезенных тут же списывали, и она день и ночь носила их домой. У баранов и
верблюда желудки были, конечно, луженые.
Почему русских поперли из Афганистана? Не за мифические "зверства".
Просто они, подобно шаху в Иране, осмелились просвещать людей. Ну наденут на
них тюрбаны опять лет на десять. А дальше? С падением исламского режима,
первое, что начинают делать, это раздеваться. Если женщина увидела шахиню
полуголой на пляже, пусть только в журнале или по телевизору, ее уже не
увидишь под паранджей. Молодые казашки "намазываются" (красятся) вульгарно,
буквально по-черному, потому что не умываются. Для них белая женщина - идеал
для подражания: детей не рожает, курит, может мужу изменять. Широчайшее поле
для проповедников - на Востоке грядет сексуальная революция. Турчанки, судя
по тому, как одевается госпожа Тансу Челер, уже восприняли ее идеалы. Им бы
внести в мораль, подобно японцам или китайцам, что проституция, как и служба
в армии, отнюдь не является пороком. Недаром в прежней Монголии, в условиях
кочевого быта, публичные женщины селились при монастырях. Предлагаемое
монахами убежище было выгодно путнику, потому что "за гостеприимство" не
обирали. Заставят всю ночь молитвенный барабан крутить или бить поленом в
колокол - ну и хер с ним. Зато накормят.
Социализм не многое убавил в традиционном восточном гостеприимстве.
Селят в гостиницу в байском селении, и если ты уважаемый человек, часов в 11
вечера пришлют женщину, "чтобы убрала". Баба в штанах, летом,
нарумяненная... При колхозах держат специальных женщин, камнями не побивают.
"Не стройте больше крепостей - стройте железные дороги"- учил Мольтке.
Строительство Среднеазиатской железной дороги произвело неизгладимое
впечатление на кочевников. Паровоз действительно долгое время именовали
"шайтан-арбой". И по сей день профессия железнодорожника, будь это даже
простой путейский рабочий, считается у казахов самой престижной. Летом
уехать из Тюратама куда-либо, например в отпуск, невозможно. В кассе
невозмутимо восседает казашка с бурятским лицом и за великую мзду продает
билеты. Как-то мне срочно понадобилось в Москву, билет тогда стоил 13
рублей, кассирша потребовала 30. Я обратился к знакомому казаху -
железнодорожнику дяде Саше. Его жена - "апа тетя Катя" - торговала водкой и
держала в руках весь аул, так как была беспощадной ростовщицей. По причине
беспробудного пьянства мужа, ей одной доводилось тянуть на себе хозяйство,
копить приданное для двенадцати дочерей и калым для единственного сына. Дядю
Сашу не надо было просить дважды.
- Купи для меня у тети Кати бутылку водки. Встречаемся на улице.
С бесстрастным выражением лица прошествовал в кассу и тут же вернулся с
билетом, приобретенным за номинальную стоимость.
В царское время в Туркестане, уже при наличии железной дороги,
прогонные и суточные все еще выдавали офицерам на лошадей, что несомненно
было выгодно путешествующим. В Петербурге, очевидно, не подозревали о
существовании там "чугунки".
Железнодорожная линия по ровной, как стол, пустыне была проложена
серпантином: в 1905 году ее строили англичане и получали за каждую версту.
На крупных станциях Казалинск, Джусалы, Кзыл-Орда, стояли казачьи разъезды,
оставившие после себя потомство "казахов Урала" - белобрысых, узкоглазых
блондинов. Особенно это поражает в женской внешности. Станции были сложены