"Джон Чивер. Скандал в семействе Уопшотов" - читать интересную книгу автора

пошел в ресторан и пообедал. Портфель он держал на коленях. К концу обеда
послышались громкие взрывы на улице перед гостиницей, и он подумал, что
это конец, но официантка объяснила, что это всего лишь фейерверк,
устроенный для развлечения владельцев магазинов подарков, собравшихся на
свой съезд.
Зажав портфель под мышкой, Каверли вышел из гостиницы, чтобы посмотреть
фейерверк. Ему казалось вполне уместным, что заседание, где речь шла о
взрывах и разрушениях, закончилось таким роскошным, красивым и совершенно
безобидным зрелищем. На дощатом настиле вдоль пляжа для публики были
расставлены складные стулья. Стреляли из минометов на берегу. Каверли
слышал гул выстрела, следил по легкому дымному следу за полетом ракеты,
когда она поднималась мимо вечерней звезды. Ослепительно белая вспышка -
звук разрыва доходил до зрителей через секунду, - а затем в небе
переплетались узкие золотистые ленты, изгибавшиеся, как стебли, и
заканчивавшиеся безмолвными шарами цветного огня. Все это отражалось в
окнах гостиницы; владельцы магазинов подарков задирали головы, любуясь
этим оригинальным спектаклем, и лица их казались восторженными и
простодушными. Тут и там вспыхивали аплодисменты, трогательное выражение
вежливого одобрения и восторга, нечто вроде рукоплесканий, какие, слышишь,
когда умолкает танцевальная музыка. На фоне сумерек отчетливо виднелись
клубы черного дыма, менявшие свои очертания по мере того, как ветер уносил
их к морю. Каверли сел на стул, чтобы вдоволь насладиться зрелищем, снова
и снова слышать гул миномета, видеть белый дымный след, любоваться
россыпью звезд, яркими красками, внимать восторженным вздохам сотен людей
и одобрительным аплодисментам. Фейерверк закончился огневой завесой,
безобидной пародией на военные действия, и адским грохотом пальбы, а
тысячи окон гостиницы засверкали ослепительно белым пламенем. Последний
разрыв потряс дощатый настил, не причинив ему вреда, грянули аплодисменты,
как в школе танцев, и Каверли направился обратно в гостиницу. Войдя в свой
номер, он подумал, уж не побывали ли там грабители. Все ящики были
выдвинуты, одежда разбросана по стульям; однако ему не следовало
удивляться этому хаосу, так как, путешествуя, он бывал крайне неаккуратен.
Спал он с портфелем в объятиях.
Утром Каверли, прижимая портфель к груди, как девочки носят свои
школьные учебники, поспешил из Атлантик-Сити в международный аэропорт и
стал ждать самолета на Запад. Он вспомнил вокзал в Сент-Ботолфсе с его
сутолокой приезжающих и отъезжающих, с запахами каменного угля, мастики
для пола и уборных, с темным залом ожидания, где какая-то сила словно
придавала большую значительность пассажирам, ожидающим прибытия своих
поездов. А здесь был этот чертог или дворец, где сквозь стеклянные стены
виднеется затянутое тучами небо, где простор и удобство помещений и запах
искусственной кожи не только не объединяют, а разобщают пассажиров. По
расписанию самолет Каверли должен был вылететь в два часа, но без четверти
три пассажиры все еще ждали посадки. Некоторые ворчали, а Кое у кого были
номера дневных газет, где сообщалось об аварии реактивного самолета в
Колорадо, при которой погибло семьдесят три человека. Может быть,
потерпевший аварию самолет был тот самый, которого они ждали? Может быть,
это спасло им жизнь? Каверли подошел к справочному бюро, чтобы узнать о
своем рейсе. Вопрос был, конечно, законный, однако дежурный диспетчер
ответил злобно, как будто, покупая билеты на самолет, человек тем самым