"Антон Павлович Чехов. Рассказ неизвестного человека" - читать интересную книгу автора

которого никогда не считал богом. Она и мила, и прелестна, но почему-то
теперь, когда я еду со службы домой, у меня бывает нехорошо на душе, как
будто я жду, что встречу у себя дома какое-то неудобство, вроде печников,
которые разобрали все печи и навалили горы кирпича. Одним словом, за
любовь я отдаю уже не су, а часть своего покоя и своих нервов. А это
скверно.
- И она не слышит этого злодея! - вздохнул
Кукушкин. - Милостивый государь, - сказал он театрально, - я освобожу вас
от тяжелой обязанности любить это прелестное создание! Я отобью у вас
Зинаиду Федоровну!
- Можете... - сказал небрежно Орлов.
С полминуты Кукушкин смеялся тонким голоском и дрожал всем телом,
потом проговорил:
- Смотрите, я не шучу! Не извольте потом разыгрывать Отелло!
Все стали говорить о неутомимости Кукушкина в любовных делах, как он
неотразим для женщин и опасен для мужей и как на том свете черти будут
поджаривать его на угольях за беспутную жизнь. Он молчал и щурил глаза и,
когда называли знакомых дам, грозил мизинцем - нельзя-де выдавать чужих
тайн. Орлов вдруг посмотрел на часы.
Гости поняли и стали собираться. Помню, Грузин, охмелевший от вина,
одевался в этот раз томительно долго. Он надел свое пальто, похожее на те
капоты, какие шьют детям в небогатых семьях, поднял воротник и стал что-то
длинно рассказывать; потом, видя, что его не слушают, перекинул через
плечо свои плед, от которого пахло детской, и с виноватым, умоляющим лицом
попросил меня отыскать его шапку.
- Жоржинька, ангел мой! - сказал он нежно. -
Голубчик, послушайтесь меня, поедемте сейчас за город!
- Поезжайте, а мне нельзя. Я теперь на женатом положении.
- Она славная, не рассердится. Начальник добрый мой, поедем! Погода
великолепная, метелица, морозик... Честное слово, вам встряхнуться надо, а
то вы не в духе, чёрт вас знает...
Орлов потянулся, зевнул и посмотрел на Пекарского.
- Ты поедешь? - спросил он в раздумье.
- Не знаю. Пожалуй.
- Разве напиться, а? Ну, ладно, поеду, - решил
Орлов после некоторого колебания. - Погодите, схожу за деньгами.
Он пошел в кабинет, а за ним поплелся Грузин, волоча за собою плед.
Через минуту оба вернулись в переднюю. Пьяненький и очень довольный Грузин
комкал в руке десятирублевую бумажку.
- Завтра сочтемся, - говорил он. - А она добрая, не рассердится...
Она у меня Лизочку крестила, я люблю ее, бедную. Ах, милый человек!
- радостно засмеялся он вдруг и припал лбом к спине Пекарского. - Ах,
Пекарский, душа моя! Адвокатиссимус, сухарь сухарем, а женщин небось
любит...
- Прибавьте: толстых, - сказал Орлов, надевая шубу. - Однако
поедемте, а то, гляди, на пороге встретится.
- Vнeni pensando a me segretamente! - запел
Грузин.
Наконец, уехали. Орлов дома не ночевал и вернулся на другой день к
обеду.