"Антон Павлович Чехов. Мороз" - читать интересную книгу автора

курить...
Начались воспоминания. Губернатор и голова оживились, повеселели и,
перебивая друг друга, стали припоминать пережитое. И архиерей рассказал,
как он, служа в Сибири, ездил на собаках, как он однажды сонный, во время
сильного мороза, вывалился из возка и едва не замерз; когда тунгузы
вернулись и нашли его, то он был едва жив. Потом, словно сговорившись,
старики вдруг умолкли, сели рядышком и задумались.
- Эх! - прошептал голова. - Кажется, пора бы забыть, но как взглянешь
на водовозов, на школьников, на арестантиков в халатишках, всё припомнишь!
Да взять хоть этих музыкантов, что играют сейчас.
Небось уж и сердце болит у них, и животы втянуло, и трубы к губам
примерзли... Играют и думают: "Мать пречистая, а ведь нам еще три часа тут
на холоде сидеть!"
Старики задумались. Думали они о том, что в человеке выше
происхождения, выше сана, богатства и знаний, что последнего нищего
приближает к богу: о немощи человека, о его боли, о терпении...
Между тем воздух синел... Отворилась дверь, и в павильон вошли два
лакея от Саватина, внося подносы и большой окутанный чайник. Когда стаканы
наполнились и в воздухе сильно запахло корицей и гвоздикой, опять
отворилась дверь и в павильон вошел молодой, безусый околоточный с
багровым носом и весь покрытый инеем. Он подошел к губернатору и, делая
под козырек, сказал:
- Ее превосходительство приказали доложить, что они уехали домой.
Глядя, как околоточный делал озябшими, растопыренными пальцами под
козырек, глядя на его нос, мутные глаза и башлык, покрытый около рта белым
инеем, все почему-то почувствовали, что у этого околоточного должно болеть
сердце, что у него втянут живот и онемела душа...
- Послушайте, - сказал нерешительно губернатор, - выпейте глинтвейну!
- Ничего, ничего... выпей! - замахал голова. - Не стесняйся!
Околоточный взял в обе руки стакан, отошел в сторону и, стараясь не
издавать звуков, стал чинно отхлебывать из стакана. Он пил и конфузился, а
старики молча глядели на него, и всем казалось, что у молодого
околоточного от сердца отходит боль, мякнет душа. Губернатор вздохнул.
- Пора по домам! - сказал он, поднимаясь. - Прощайте! Послушайте, -
обратился он к околоточному, - скажите там музыкантам, чтобы они...
перестали играть, и попросите от моего имени Павла Семеновича, чтобы он
распорядился дать им... пива или водки.
Губернатор и архиерей простились с "городской головой" и вышли из
павильона.
Егор Иваныч принялся за глинтвейн и, пока околоточный допивал свой
стакан, успел рассказать ему очень много интересного. Молчать он не умел.