"Андрей Чернецов, Владимир Лещенко. Серебряный осел ("Орланда и Орландина" #2)" - читать интересную книгу авторавозможность рассмотреть то, что находилось перед нею.
Это больше всего походило на большое зеркало прямоугольной формы. Сделанное из неизвестного августе темного металла, обрамленного серебром. Однако в матовой поверхности невозможно было увидеть какое-либо отражение. "Тогда зачем оно", - удивилась Селена и коснулась зерцала ладонью. Нет, это не металл, а что-то другое, непонятное. Вроде бы и твердое, но и мягкое одновременно. И не холодит руку, а приятно греет. - Священное зеркало наших богов, - пояснил жрец в ответ на ее недоумевающий взгляд. - Однажды, несколько столетий назад, оно было принесено в Гелиополь великой птицей Бену. Постой, я сейчас совершу необходимые ритуалы. Он склонился перед зеркалом, бормоча молитвы, в которых постоянно поминались Тот, Ра-Атум, Птах и Бену. Точно императрица не разобрала, но, кажется, Потифар просил богов смилостивиться и приоткрыть завесу над грядущим. Затем первосвященник коснулся иероглифов, вырезанных на серебряной оправе. Одного, второго, третьего... И тут зеркало, или чем оно там было, ожило. Сначала зажужжало рассерженной пчелой, потом пошло разноцветными пятнами, а спустя пару мгновений засияло бледным серебристым светом. - Теперь становись сюда, дочь моя, - указал ей место, - и можешь спрашивать. Едва сдерживая волнение, Клеопатра сложила перед грудью руки лодочкой в ритуальном приветствии. - Слава вам, святые отцы и матери земли нашей. Позволено ли будет вашей Зеркало благодушно загудело, мол, чего там, спрашивай. - Где сейчас находится мой супруг и что он делает? - ляпнула первое, что пришло в голову. Жрец от неожиданности выпучил глаза, а затем пожал плечами. Вот уж нашла, о чем спросить богов. Серебристое сияние поверхности потемнело. Царица испугалась, что сделала что-то не то и не так, прогневив небожителей. Те обиделись и теперь не станут отвечать на ее вопросы. Однако зеркало вновь осветилось, и в нем показался август Птолемей Сорок Четвертый собственной персоной. Он возлежал на личном ложе (а где ж ему еще быть об эту пору) и нервно ворочался с боку на бок. Что поделаешь, владыка уже давно мучился бессонницей, с которой не в силах были справиться лекари. Вернее, они-то могли, но повелитель наотрез отказывался принимать те настои и отвары, которые ему прописывали эскулапы, втихомолку выливая лекарства в ночную вазу. Отравы боялся, что ли? Августа чуть в ладоши не захлопала от восторга, но вовремя сдержалась. Вот это штуковина! Кого бы еще повидать? Не посмотреть ли, чем занимается ее новоиспеченный любовничек Мемнон? Вдруг ему оказалось мало своей императрицы, и он пошел расходовать остатки любовного пыла к девкам. Вот она ему покажет, приперев к стенке доказательствами измены. Словно подслушав ее мысли, Потифар сделал предупреждающий жест и возложил руку на сердце. Клеопатра поняла, что пора говорить о сокровенном. - Покажи мне... моего ребенка! На этот раз чудесное зеркало размышляло намного дольше. |
|
|