"Макс Черепанов. Все эти приговорённые" - читать интересную книгу автора

нас, следил за музыкой, возился с прожекторами, переставлял пепельницы,
наливал напитки, следил за ходом обеих игр, приставая с советами к
играющим. Постоянно ставил латиноамериканскую музыку, по просьбе Гилмана
Хайеса. Доску для игры в слова заливал яркий свет лампы с матовым абажуром.
Я не мог по-настоящему сосредоточиться, потому что невольно следил за
Мэйвис, танцевавшей с Хайесом. У меня не было никакой причины для
недовольства, никакой уважительной причины. Но музыка была негромкой,
медленной, и таящий в себе некий подтекст, к тому же они слишком уж подолгу
танцевали не сходя с места. Меня бросало то в жар то в холод. Я не мог
повернуться и посмотреть на них. Я видел их краем глаза. Фрагментарно.
Медленный поворот, его коричневая рука на её мягкой талии. Эпизодически их
отражение в стакане. Музыка сплошь состояла из ритмичного тиканья,
прищёлкивания и буханья, с надрывными звуками трубы. В другом углу Уилма
проговорила: "Чёрт подери, Уинсан, одну карту за раз," а Уоллас Дорн
негромко крякал от удовольствия, а потом щёлкал деревяшками по доске.
Я вдруг осознал, что Хайес и моя жена куда-то подевались. Я быстро
повернулся и оглядел пустую комнату. Наверное, я начал привставать. Но
Джуди, быстрым упреждающим движением прижала мою руку. Я посмотрел на неё.
Уоллас Дорн изучал своё положение, жуя кончик уса. Джуди сделала лёгкое
движение головой. Я посмотрел в том направлении, сквозь стекло, и увидел,
что они теперь танцуют на большой террасе, при свете прожекторов. Выглядели
они как-то театрально, как будто находились среди тех исполинских
декораций, которые голливудские гении создают для Астера. Ещё немного - и
серебряная лестница разматываясь, спустится со звёзд, и по ней сойдут
хористы с острыми плечами и четверть тонны голых бедёр.
Я посмотрел на Джуди с благодарностью, и с уважением за то, что она
так быстро почувствовала, что происходит, и то, что я мог выставить себя
дураком. У неё сделалось выражение лица, как бы говорившее: всегда рады
помочь, и она подмигнула мне, так энергично, что я почти мог это
расслышать. Уоллас Дорн предупреждающе крякнул и поменял "own" на "clown"
таким образом, что "c" изменило "lean" на "clean", а "c" оказалось на
бонусной клетке.
После игры мы оба остались должны Уолласу. Мы заплатили ему. Джуди
зевнула и сказала:
- Всё, хватит. А то так можно вообще без ничего остаться. Я иду
посмотреть на звезды, а потом сразу в кроватку.
- А вам не нужна помощь в рассматривании звезд? - спросил я её.
- Вы возьмете на себя одну половину световых лет, а я другую.
Мы прошли мимо танцующих. Они, казалось, не замечали нас. Мы
спустились по каменной лестнице и прошли в конец левого ответвления
причала. Джуди засунула руки в большие накладные карманы шерстяной юбки и
шаркала каблуками, чуть поёживаясь от ночной прохлады. Звёзд было даже
чересчур много. Красная циновка, на которой она лежала под солнцем, стала
сырой от росы. Я перевернул её сухой стороной кверху и передвинул к краю.
Мы сели, свесив ноги к воде. Я зажёг ей сигарету, повернулся и через плечо
посмотрел на высокую террасу. Музыка едва доносилась. Иногда я мог
разглядеть их до пояса, когда они перемещались к краю террасы. В остальное
время они находились вне поля зрения.
- Очень миленькая тележка для приговорённых к казни, - сказала Джуди.
У меня ушло какое-то время на то, чтобы вникнуть в смысл её слов.