"Николай Черкашин. Взрыв корабля " - читать интересную книгу автора

слабости".
Рожественский был недалек от истины. Умереть со славою ни
Добротворскому, ни его флагману - начальнику отряда крейсеров контр-адмиралу
Энквисту (он держал флаг на "Олеге") не удалось. После короткого боя с
японцами Энквист повернет на юг, уведет отряд в Манилу, бросив эскадру на
расстрел броненосцами адмирала Того. До конца жизни он будет стыдиться этого
поступка, станет жить затворником и умрет, снедаемый черной меланхолией.
"Олегу" же выпадет иная судьба. Крейсер сумеет избавиться от тени,
брошенной бесславным флагманом. В первую мировую он совершит десятки боевых
походов, будет ставить мины, крейсировать в Ботническом заливе, обстреливать
вражеское побережье. В гражданскую войну огнем своих орудий будет крушить
форты кронштадтских мятежников, грозить кораблям интервентов. По сути дела,
"Олег" был единственный в гражданскую войну боеспособный крейсер Балтийского
флота. Погибнет он 18 июня 1919 года. В районе Толбухина маяка его атакуют
английские торпедные катера...
А пока все впереди. Команда "Олега" и жерла его пушек смотрят в глазок
камеры либавского фотографа. Что впереди?

Абрамцево. Июнь 1984 года

Простая бытия дилемма -
жизнь или залп -
все впереди.
В. Луговской
Оказывается, открытия по части морских дел можно делать не только в
библиотеках и архивах, но и... на даче. Переклеивали обои. Отодрал старый
пласт, и с газетного листа ударил в глаза заголовок: "Рулевой с "Олега" и
"Авроры". Осторожно выстригаю ножницами заметку и два снимка. На одном
бравый матрос с лентой "Олега" на бескозырке - старший строевой унтер-офицер
рулевой команды крейсера боцманмат Александр Магдалинский, на другом - он
же, только спустя тридцать пять лет, запечатлен вместе с Новиковым-Прибоем
среди ярославских школьников. Читаю заметку... В 1935 году автор "Цусимы"
обратился через одну из газет к бывшим морякам, участникам русско-японской
войны, с просьбой прислать свои воспоминания. На этот призыв откликнулся
волжский капитан из Ярославля Александр Магдалинский. Приехал в Москву,
познакомился со своим именитым однопоходником, и спустя лет пять при
дружеской поддержке Новикова-Прибоя сам написал книгу об "Олеге" - "На
морском распутье".
На другой день я уже читал эту редкую книгу в своей библиотечной
"кают-компании". Строк о Домерщикове я в ней не нашел, но зато мне открылись
многие обстоятельства похода на Дальний Восток, боя с японскими броненосцами
жизни интернированных олежцев в Маниле, которые не могли не повлиять на
решение мичмана Домерщикова оставить корабль и бежать в Австралию.
В цусимском сражении крейсер "Олег" едва не разделил судьбу "Пересвета"
в Средиземном море.


РУКОЮ ОЧЕВИДЦА:

"С вахты дали дудку: "Команде одеться в чистое белье".