"Саша Чёрный. Армейский спотыкач (сказка)" - читать интересную книгу автора

ступит...

- Вот так клюква! Медведи к вам, что ли, с западного фронта по случаю
отступления на постой перешли?

- Эк, сказал! На медведей бы мы всем селом облавой пошли, нам же прибыль
была б. В аптеке, сказывают, нынче за медвежье сало по полтиннику за фунт
дают. Какие там медведи... И свои лохматые, какие были, из лесу не весть куда
ушли. Не то что человек, зверь лесной, и тот не выдержал!

- Что ж, бабушка, за вещь такая? Лешие у вас тут, что ли, расплодились? Да
они ж, милая, бессемейные, - сам от себя не расплодишься...

- А ты говори, да оглядывайся. Дело-то к ночи идет. И впрямь, дружок,
лешие... Допреж того с покон веку мы спокойно жили. В лесу хочь люльку
поставь: дятел на сучек сядет, чуб на бок, да и прочь отлетит. Только и всего!
Да, вишь ты, ненароком правду сказал: не иначе, как с прифронтовой полосы на
нас накатило... Волостной писарь сказывал, будто германы газ такой в самоварах
ихних кипятят, - покойников неотпетых вываривают, на нашу сторону дух по ветру
пущают. Рыба в реках пухнет, лист вянет, людей берестой сводит! Лошади ли,
медведи, вся тварь живая до подземного, скажем, жука, вся как есть мрет. Стало
быть, и нежить лесная, - тоже, и ей дышать надо, - смраду этого не стерпела,
вся начисто к нам и подалась. Вот и поди в лес теперь по малинку!..

- Да видал ли их кто, бабушка? Може, попритчилось кому с полугару? На
сапог сам себе наступил, через портки перескочил да и ходу.

Обиделась баба, локтем пыль взбила, - натурально, старому человеку хрена в
квас не клади.

- Воевать ты, сынок, воевал, а ум-от свой в лазарете под подушкой забыл.
Сорока я, что ли, чтоб зря цокотать? Люди видали. Псаломщик, человек нечисти
неприкосновенный, - при церкви на должности состоит, - в лес по весне сунулся
хворосту собрать, и того захороводили. Средь белого дня лешие с ним в
кошки-мышки играть затеяли... Он под куст, а лесовик его за штанцы, - он под
другой, а там его не весть кто ореховым прутом по сахарнице. Гоняли-гоняли,
как крысу по овину. Очумел он совсем, голосу лишился. Только на колокольный
звон к вечеру на карачках продрался.

- А он бы им чего-нибудь на глас шестой спел, они б и отстали...

- Тебя не спросился! Каки там гласы, когда его в цыганский пот ударило;
как шкалик называется, только на третий день вспомнил...

- Контузия, бабушка, по-военному это будет.

- Что пузо, что брюхо, - мясо-то одно. А кузнеца, свет мой, прикрутили к
сосне, стали его на медные шипы подковывать. Да спасибо, догадался: через
левое плечо себя обсвистал, да черным словом три раза навыворот выругался, -
только тем и отшиб... С неделю опосля того на пятку ступить не мог.