"Г.К.Честертон. Машина ошибается ("О Брауне") " - читать интересную книгу автора

зачем вы ее вырезали. Если только не собираетесь, конечно, сажать на
электрический стул борзописцев, подобных ее автору.
- Гм-м, - недовольно хмыкнул мистер Ашер и положил поверх статьи еще
одну газетную вырезку. - Ну, а это вас заинтересует?
Заметка была озаглавлена "Зверское убийство охранника. Злодей на
свободе".

Сегодня утром, на рассвете, в каторжной тюрьме в местечке Секва, штат
Нью-Йорк, раздался крик о помощи. Охранники, подоспевшие к месту
происшествия, обнаружили труп часового, дежурившего на вершине ограждающей
тюрьму широкой стены. Северная часть стены - самая высокая, и этот участок
считался самым труднопреодолимым для тех, кто мог бы задумать побег, поэтому
здесь дежурил всего один охранник. Как раз его-то и сбросили со стены; он
упал головой вниз, и мозги его брызнули во все стороны, словно их вышибли
дубиной. Ружье охранника было похищено. На утренней поверке обнаружилось,
что одного арестанта недостает. Пустующую камеру занимал некий угрюмый
головорез, назвавшийся в свое время Оскаром Райаном. Ему дали небольшой срок
за самое обычное для этих мест разбойное нападение, но он произвел на всех
впечатление человека с жутким прошлым и совершенно непредсказуемым будущим.
Когда забрезжил дневной свет, на стене над самым телом убитого обнаружили
довольно невнятное послание, нацарапанное, очевидно, смоченным в крови
пальцем: "Это самозащита - у него было ружье. Не желаю зла ни ему, ни
другим, кроме одного человека. Когда попаду в "Пруд пилигрима", пуля у меня
найдется. О. Р." Чтобы штурмовать такую стену, охраняемую к тому же
вооруженным часовым, нужно быть отчаянным человеком или, на худой конец,
иметь сообщников.

- Ну, что касается литературного стиля, эта заметка написана лучше, -
усмехнулся маленький священник, - но все же не понимаю, чем тут смогу помочь
я. Боюсь, если я пущусь вдогонку за этим атлетом-убийцей на своих
коротеньких ножках, то буду являть собою жалкое зрелище. Да и вообще,
сомневаюсь, что кому-нибудь удастся отыскать этого человека. Насколько я
знаю, отсюда до каторжной тюрьмы в Секве тридцать миль по безлюдной
пересеченной местности, да и вокруг дикие прерии. Этот человек может
прятаться в любой яме, на каждом дереве.
- Он не в яме и не на дереве, - сказал шериф.
- Откуда вы знаете? - поинтересовался отец Браун, моргая.
- Хотите с ним поговорить? - спросил Ашер.
Маленький священник широко раскрыл свои наивные глаза:
- Да неужто он здесь? Как же ваши люди до него добрались?
- Добрался до него я сам, - медлительно проговорил американец,
вытягивая длинные ноги к камину. - Подцепил крючком моей трости. Да-да, не
удивляйтесь, именно так. Знаете, у меня есть обыкновение бродить вечерами на
природе, подальше от этих мрачных мест. Так вот, сегодня вечером я
поднимался в гору по аллее, с обеих сторон которой за живой изгородью были
вспаханные поля. Луна освещала дорожку серебристым светом. И вот вижу: прямо
по полю к аллее бежит человек. Пригнувшись бежит и с хорошей скоростью, как
легкоатлет, специализирующийся в беге с препятствиями. Мне показалось, что
он уже выдохся, однако, приблизившись к дорожке, он с ходу проскочил сквозь
редкую изгородь, как сквозь паутину, или, вернее, как будто сам он был