"Гилберт Кийт Честертон. Человек о двух бородах ("о Брауне") " - читать интересную книгу автора

многозначительности, окрасившей ответы Девайну, он вежливо, но решительно
отказался.
- По-видимому, я не смогу поехать, - ответил он. - Надо написать много
писем. Может быть, вы будете так любезны прокатить кого-нибудь из моих
друзей, если уж вам нужен компаньон. Это мистер Смит и отец Браун.
- Конечно! - воскликнул Бенкс. - Пускай все едут!
- Большое спасибо, - ответил отец Браун. - Боюсь, что я не смогу: через
несколько минут мне надо уходить.
- Тогда возьмите Смита, - сказал Карвер почти нетерпеливо. - Смотрите,
он жаждет прокатиться.
Смит широко ухмылялся и, по всей видимости, не жаждал ничего. Это был
деятельный маленький старичок в очень откровенном парике - одном из тех
париков, которые ничуть не более естественны, чем шляпа. Желтый оттенок
искусственных волос не вязался с бледностью лица.
- Помню, - сказал Смит с каким-то благодушным упрямством, - ехал я по
этой дороге десять лет назад в одной из таких штучек. Возвращался от сестры,
из Холмгейта, а с тех пор ни разу не ездил тут на машине. Ну и тряска была,
скажу я вам!
- Десять лет назад! - насмешливо воскликнул Джон. - Две тысячи лет
назад ездили в повозках, запряженных волами. Вы думаете, автомобили не
изменились за десять лет?
А дороги? В моей машине даже не чувствуешь, как вращаются колеса.
Кажется, что летишь по воздуху.
- Я уверен, что Смит очень хочет полетать, - сказал Карвер. - Это мечта
его жизни. Поезжайте в Холмгейт, Смит, навестите сестру. Да вы просто
обязаны с ней повидаться! Поезжайте и оставайтесь там на ночь, если хотите.
- Ну, обычно я добираюсь пешком и потому остаюсь ночевать, - сказал
старый Смит. - Не стоит из-за этого затруднять молодого человека.
- Вы только представьте себе, как обрадуется ваша сестра, если вы
прикатите на машине! - воскликнул Карвер. - В самом деле, надо поехать. Не
будьте таким эгоистом.
- Вот именно, - с бодрой благожелательностью подхватил Бенкс. - Не
будьте таким эгоистом. Машина вас не укусит. Вы же не боитесь ее, а?
- Ну что ж, - сказал Смит, задумчиво моргая. - Я не хочу быть эгоистом
и думаю, что не боюсь.
И они отъехали вдвоем под приветственные взмахи и возгласы, благодаря
которым маленькая группа казалась целой толпой. Однако и Девайн, и
священник, присоединившиеся к этой церемонии из вежливости, почувствовали,
что именно выразительный жест пасечника придал ей законченный характер. И им
показалось, что он умеет себе подчинить; что ему трудно противиться.
Когда автомобиль скрылся из виду, Карвер повернулся к ним и порывисто,
как бы извиняясь, промолвил:
- Ну вот! - Он произнес это с той занятной сердечностью, которая являет
оборотную сторону гостеприимства.
Такое радушие равносильно намеку на то, что пора и честь знать.
- Мне надо идти, - сказал Девайн. - Не будем мешать хлопотливой пчеле.
К сожалению, я очень мало знаю о пчелах - порой с трудом отличаю пчелу от
осы.
- Я разводил и ос, - ответил таинственный Карвер.
Когда гости прошли по улице несколько ярдов, Девайн, сам не зная