"Гилберт Кийт Честертон. Последний плакальщик ("о Брауне") " - читать интересную книгу автора

Леди Аутрэм, рядом с которой стояла высокая, еще прекрасная дама,
гневно глянула на низкорослого пастыря.
- Это наше частное дело, - сказала она. - Не понимаю, при чем тут вы.
- А им только и подай частное дело! - презрительно молвил Джон
Кокспер. - Они вечно шныряют под полом, норовят пролезть в чужое жилье.
Видите, вцепился в бедного Марна! - Сэр Джон был не в духе, ибо знатные
друзья взяли его с собой лишь на том условии, что он ничего не напишет. Ему
и в голову не приходило, что именно он вечно норовит пролезть в чужое жилье.
- Вы не беспокойтесь, все в порядке, - поспешил заверить отец Браун. -
Кроме меня, маркиз не видел ни одного священника. Поверьте, он знает, что
делает. Молю вас, не трогайте его.
- Чтобы он умер заживо и сошел с ума? - вскричала леди Аутрэм. - Чтобы
он жил вот так, потому что против воли убил человека двадцать пять лет
назад? Это вы и зовете милосердием?
- Да, - невозмутимо отвечал священник, - это я зову милосердием.
- Чего от них ждать? - сердито сказал Кокспер. - Им только и надо
замуровать кого-нибудь заживо, уморить голодом, свести с ума постом,
покаянием и страхом вечных мук!
- Нет, правда, отец Браун, - сказал Аутрэм. - Неужели, по-вашему, он
так виновен?
- Отец Браун, - серьезно сказал Мэллоу, - я всегда согласен с вами. Но
сейчас я ничего не пойму! Неужели надо так расплачиваться за такое
преступление?
- Преступление его тяжко, - отвечал священник.
- Да умягчит Господь ваше жестокое сердце, - сказала незнакомая дама. -
Я пойду и поговорю с моим женихом.
И, словно голос ее вызвал духа, из серого замка вышел человек,
остановившийся во мраке открытых дверей, на самом верху длинной лестницы.
Человек был весь в черном; отсюда, снизу, было видно, что волосы его белы, а
лицо бледно, как у статуи.
Когда Виола Грэйсон медленно пошла вверх по лестнице, лорд Аутрэм
проговорил в темные усы:
- Надеюсь, ее он не оскорбит, как оскорбил мою жену.
Отец Браун, пребывавший в каком-то оцепенелом смирении, посмотрел на
него и проговорил:
- Бедный Марн достаточно виновен, но этого он не делал. Вашу жену он не
оскорблял.
- Что вы хотите сказать? - спросил Аутрэм.
- Он с нею незнаком, - отвечал священник.
Пока они говорили, высокая дама поднялась по ступеням, и тут все
услышали поистине страшный крик:
- Морис!
- Что случилось? - воскликнула леди Аутрэм и побежала к подруге,
которая пошатнулась так, словно сейчас слетит по каменным ступеням. Но Виола
Грэйсон медленно пошла вниз, сжавшись и дрожа.
- О, Господи, - говорила она, - о, Господи милостивый... это не
Джеймс... это Морис!
- Мне кажется, леди Аутрэм, - серьезно сказал священник, - вам лучше бы
увести отсюда вашу подругу. Но с высоты ступеней обрушился голос, который
мог бы прозвучать из склепа, - хриплый, несоразмерно громкий, как у тех, кто