"Гилберт Кийт Честертон. Парадоксы мистера Понда" - читать интересную книгу автора

социалист! Ворчит о каких-то профсоюзах, я сама слышала! Что они делают у
вашей двери?
- Простите, - отвечал мистер Понд, - сторонник профсоюзов - еще не
социалист, а социалист - еще не пацифист, тем более - не изменник. Если не
ошибаюсь, наши главные социалисты верят Марксу, и все они - за союзников,
не за Германию. Бывший лидер портовой стачки говорит патриотические речи,
зовет в армию...
- Нет, он не англичанин, - сказала гостья, имея в виду пролетария за
дверью.
- Спасибо, миссис Хартог-Хаггард, - терпеливо сказал Понд. - Я
распоряжусь, чтобы о нем собрали сведения.
Так он и сделал со всей тщательностью аккуратного человека. Рабочий и
впрямь был не очень похож на англичанина, хотя казался скорее шведом, чем
немцем. Выяснилось, что фамилия его - Питерсон, а может - и Петерсен; а
мистер Понд усвоил последний урок мудрых: прав бывает и дурак.
Однако он забыл этот случай и удивленно оторвал взор от стола, за
которым обычно сидел Батт, увидев воинственный силуэт давешней гостьи. На
сей раз ей не помешали баррикады, да она и не помнила о былых подозрениях,
новые были важнее - гадюка пригрелась на ее собственной груди. Раньше она
не замечала своей гувернантки; Понд - замечал, и недавно видел, как
коренастая, белесая девушка ведет четверых детей со спектакля "Кот в
сапогах". Мало того, он слышал, как она рассуждает о фольклоре, и улыбался
про себя немецкой дотошности, которая видит фольклор там, где надо видеть
сказку.
- Она часами сидит взаперти! - хрипела миссис Хартог-Хаггард. -
Наверное, подает сигналы. Или уходит по запасной лестнице. Как вы думаете,
что это такое?
- Истерия, - ответил мистер Понд. - Любой врач вам скажет, что
истерики скрытны и угрюмы, они не всегда кричат на весь дом. Во многих
немцах есть истеричность, она совсем не похожа на возбудимость латинян.
Нет, миссис Хартог-Хаггард, ваша гувернантка не лазает по запасной
лестнице. Она размышляет о том, что дети ее не любят, о мировой скорби, о
самом бегстве. Ей ведь и впрямь нелегко.
- Она не молится вместе с нами! - продолжала английская патриотка. -
Еще бы, ведь мы молимся о победе Англии!
- Молитесь лучше, - сказал мистер Понд, - о бедных англичанках,
которых долг или бедность удержали в Германии. Если она любит свою страну,
это значит, что она - человек. Если она выражает свою любовь застенчиво и
угрюмо, это значит, что она - немка. А еще это значит, что она - не
шпионка.
Однако он снова внял предупреждению и заговорил с ученой девицей под
каким-то легкомысленным предлогом - если что-нибудь, связанное с ней, могло
остаться легкомысленным.
- Вот вы смотрели этот спектакль, - серьезно сказал он. - Вероятно, он
вам напомнил лучшее из немецких творений.
- Вы имеете в виду "Фауста"? - спросила она.
- Нет, сказки братьев Гримм, - ответил он. - Не помню, есть ли у них
"Кот в сапогах", но что-то такое есть.
По-моему, это лучшая сказка в мире.
Она прочитала короткую лекцию о параллельных сюжетах, а он улыбался