"Гилберт Кийт Честертон. Перелетный кабак" - читать интересную книгу автора

называть их сына Хэмпом, а старый турок с зеленым зонтом - Пэмфом. Кабатчик
выносил это стоически, ибо человек он был сдержанный.
Мистер Хэмфри Пэмп стоял у дверей кабака, отделенного от моря лишь
низкорослыми, изогнутыми, просоленными яблонями. Перед кабаком была большая
лужайка, сразу за ней шел крутой откос, по которому извилистая тропка резко
спускалась в таинственную чащу более высоких деревьев. Мистер Пэмп стоял под
самой вывеской; вывеска же стояла в траве и представляла собой высокий белый
шест с квадратной белой доскою, украшенной причудливым синим кораблем,
похожим на детский рисунок, к которому преданный отчизне кабатчик пририсовал
красной краской непомерно большой георгиевский крест.
Мистер Хэмфри Пэмп, невысокий и широкоплечий, носил охотничью куртку и
охотничьи гетры. Он и впрямь чистил сейчас и заряжал двустволку,
изобретенную или хотя бы усовершенствованную им самим, которая казалась
нелепой в сравнении с современным оружием, но стреляла прекрасно. Подобно
многорукому Бриарею, Пэмп делал все, и все делал сам, причем создания его
были чуть-чуть иными, чем у других людей. Кроме того, он был хитер, как Пан
или браконьер, и знал повадки птиц и рыб, свойства листьев и ягод. Голова
его была набита полуосознанными преданиями и говорил он весьма занятно, хотя
и не совсем ясно, ибо не сомневался, что собеседник знает и местность, и
слухи, и поверья так же хорошо, как он. Самые поразительные вещи он сообщал
совершенно бесстрастно, и казалось, что лицо его выточено из дерева.
Темно-каштановые бакенбарды придавали ему сходство со спортсменом прошлого
века. Улыбался он криво и угрюмо, но взгляд его карих глаз был добр и мягок.
Хэмфри Пэмп воплотил в себе самую суть Англии.
Обычно движения его, хотя и проворные, были спокойны; но сейчас он
положил ружье на стол с некоторой поспешностью и шагнул вперед, с
необычайным оживлением вытирая руки. За яблонями, на фоне моря, появилась
высокая, тоненькая девушка в медном платье и большой шляпе. Лицо под шляпой
было серьезным и прекрасным, хотя и довольно смуглым. Девушка пожала
кабатчику руку он с величайшей учтивостью подал ей стул и назвал ее "леди
Джоан".
- Я хотела посмотреть на знакомые места, - сказала она. - Когда-то,
совсем молодыми, мы были здесь счастливы. Наверное, вы редко видите наших
старых друзей.
- Очень редко, - ответил Пэмп, задумчиво теребя бакенбарды. - Лорд
Айвивуд стал настоящим пастором с тех пор, как пошел в гору. Он закрывает
пивные направо и налево. А мистера Чарлза услали в Австралию за то, что он
напился и упал на похоронах. Ничего не скажешь, крепко; но у покойницы был
ужасный характер.
- А не довелось ли вам слышать, - беспечно спросила Джоан Брет, - об
этом ирландце, капитане Дэлрое?
- Да, больше, чем о других, - ответил кабатчик.
- Он натворил немало чудес там, в Греции. Флот
наш много потерял...
- Они оскорбили его родину, - сказала девушка и, покраснев, взглянула
на море. - В конце концов, он вправе протестовать, если о ней плохо говорят!
- Когда узнали, что он его выкрасил... - продолжал Пэмп.
- Выкрасил? - спросила леди Джоан. - Как это?
- Он выкрасил капитана Даусона зеленой краской, - спокойно пояснил
кабатчик. - Капитан Даусон сказал, что зеленое - цвет ирландских изменников,