"Борис Дмитриевич Четвериков. Эстафета жизни (Котовский, Книга 2)" - читать интересную книгу автора

Петровне.
"Выдай такому-то столько-то муки, очень нуждается. Гриша".
"Прошу тебя, отсыпь сахару подателю сего, у него тетка больная...
Постскриптум: и две банки тушенки! Не сердись! Обойдемся и без тушенки!
Как ты считаешь? Твой Г.".
Вскоре Ольга Петровна сообщила Григорию Ивановичу, что все роздано,
поэтому она просит с записочками больше никого не присылать.
Так оно и было на самом деле. Весь паек был роздан. Ольга Петровна не
сердилась. Можно ли сердиться на Григория Ивановича? Уж такой он человек!
Или история с буркой. Удалось Ольге Петровне раздобыть для Григория
Ивановича бурку.
- Это что? Это мне? А не лучше ли пустить это на подстилку Фоксу? -
предложил Григорий Иванович, упорно не называя бурку и говоря "это".
Упомянув о Фоксе, он имел в виду бродячего пса, который самостоятельно
выбрал себе хозяев и прочно прижился у Котовских, платя им глубокой
собачьей преданностью и любовью.
- Как это Фоксу? - возмутилась Ольга Петровна. - Прекрасная бурка, и
тебе она будет очень к лицу.
Долго бурка висела, пылилась, не находя применения, но однажды Ольге
Петровне удалось настоять, чтобы Григорий Иванович ее надел: была
отвратительная осенняя слякоть, дул холодный ветер, сыпалась с неба
мерзлая изморось, а Котовскому как раз предстояло ехать на конференцию в
Киев.
Возвращаясь обратно, Котовский понял, что бурка была очень кстати.
Хотя снегу еще не было, но земля промерзла, таратайку так и подбрасывало
на мерзлых комьях грязи, а ветер неистовствовал, завывал, свистел,
взвихривал гриву коня и трепал кожух кучера Алешки.
- Стой! - крикнул вдруг Котовский.
На обочине дороги он увидел пастуха. Парнишка был в одной холщовой
рубахе, босиком, и укрыться бедняге было негде - куда ни глянь, голая
равнина, черные перепаханные поля да узкие межи и трава, подернутая инеем.
Пастушонок прижался к мерзлому суглинку и не двигался. Понуро стояли в
поле и не пытались даже щипать траву худоребрые рыжие коровы, сумрачно
подставляя бока беспощадному ветру.
- Эй, дружище, поди-ка сюда!
Кучер недовольно наблюдал, что будет дальше. Зачем понадобился
командиру несчастный заморыш? И вообще - к чему эта задержка, добраться бы
поскорей до места да погреться чайком в жарко натопленной хате!
Однако то, что увидел кучер, привело его в такое негодование, что он
забыл про холод: командир сбросил с плеч бурку и протянул ее пастуху.
Парень ошалело смотрел на военного и не двигался.
- Бери, а то пропадешь в такую проклятую непогодь.
- Да что вы, товарищ командир! - не выдержал кучер. - Мыслимое ли
дело! Что я буду говорить мамаше нашей, Ольге Петровне? Скажет, а ты чего
смотрел, дурак?
- Пропадешь, говорю. Надевай без разговоров! - настаивал Котовский.
Пастух наконец решился, взял бурку, хотя все еще не мог ничего понять
и осмыслить.
- Трогай, Алеша, а я малость разомнусь, буду бежать рядом, чтобы не
замерзнуть. Тут уже недалеко. Ты не серчай, ведь я не какой-нибудь